Андрей Молчанов - Нити

На повторной встрече с Ахмедом лейтенант вел уже предметный и детальный разговор, касающийся не только персоны конкретного коммерсанта, но и технологии вымогательства. Знаний данной технологии офицеру было не занимать, и бандит лишь угрюмо соглашался с весьма грамотными предложениями будущего партнера. Партнер же исподволь проводил главную линию в своем монологе: никакого физического насилия! Грамотный запугивающий разговор, психологическое давление, атмосфера нешуточной угрозы… Но — и не более того. В конце концов, после выплаты первых оброков, отношения, как показывает практика, перейдут в иную стадию — некоей, как будет представляться коммерсанту, доверительности… Ведь главное — подвести подопечного ненароком к той иллюзорной самоуспокоительной мысли, что вовсе и не грабят его бессовестно и нагло бандиты, а всего лишь охраняют от бандитов других — куда более жестоких, непредсказуемых и беспредельных…

По хмурой реакции Ахмеда чувствовалось, что предложенная мягкость мер его команде несвойственна, и особенно деликатничать с коммерсантами ему не приходилось. Чувствовалось и другое: этот парень с легкостью пойдет не просто на насилие, но и на убийство, причем — самое изощренное. Нутром чувствовал лейтенант эту суть собеседника — суть того, кто утверждает себя через чужое страдание и кровь, испытывая при этом едва ли не наслаждение и более того — видя в подобном смысл всей своей жизни.

Скулы цепенели от ненависти к мрази, рассуждавшей, что эффективнее всего в беседе с жертвами — выбитые рукоятью пистолета зубы, ледяные ванны и электронагревательные приборы. Но приходилось, снисходительно посмеиваясь, с доводами собеседника если не соглашаться, то одобрительно им внимать, и дружески похлопывать бандита по плечам, уверяя его в безусловной перспективности совместных грядущих дел.

“Терпила-коммерсант” — бывший сотрудник милиции, приятель Акимова, необходимость установления делового контакта между группировками понял без излишних объяснений, и роль свою перед скрытыми камерами сыграл точно, и было в той роли замешательство и страх, и робкая попытка противоречить, окончившаяся, по его последующему возмущенному признанию, “надеванием факса на уши” — не утерпел все-таки Ахмед, дал волю рукам… Однако так или иначе, согласие выплачивать мзду было получено, после чего состоялась “стрелка” кавказцев со “славянами”, представлявшая собой для коммерсанта целый спектакль, и, увы, итогом спектакля стала увесистая пачка казенных долларов, исчезнувшая в кармане Ахмеда…

Данный эпизод в доказательную базу действий вымогателей щепетильный Акимов помещать не хотел.

Эпизод являл для него, во-первых, проверку дееспособности и профессионализма бандитов, а во-вторых — тот фундамент, оттолкнувшись от которого, можно было переместиться в круг повседневных интересов банды, а значит, и в круг ее лидеров.

Таким образом начала завязываться некоторая криминально-деловая суета, касающаяся в основном рыночного устройства похищенного с грузовиков товара и поиска подходящих объектов для вымогательств.

Общение между группировками по-прежнему велось на уровне средних звеньев, но встреча лидеров теперь была неизбежна, и вскоре Ахмед поведал лейтенанту Васину, что является руководителем всего лишь отдельной боевой когорты, а когорт таких существует много, и руководит ими некий Аслан — человек молодой, но весьма авторитетный и мудрый. И желает Аслан встретиться с лидером “славян”.

В качестве лидера решено было отправить на встречу капитана Акимова.

Первый контакт руководства бандитского интернационала происходил в обстановке весьма и весьма обыденной: встретились на холодной январской улице, побрели по тротуару, зябко кутаясь в дубленки, неторопливо и степенно беседуя об укреплении начавшегося содружества, обсуждая круг взаимных интересов и забот.

Аслан оказался бандитом всеядным: его привлекало буквально все: и разбойные нападения на офисы, обменные пункты и отдельных граждан; и похищение коммерческих грузов на дорогах, и рэкет, и продажа оружия, и получение денег за похищенных на Кавказе военнослужащих…

Акимов слушал босса кавказцев внимательно, с каждой минутой разговора постигая, что тот далек от праздного хвастовства в описании общих аспектов своей деятельности. Но — именно что общих. Ума и осторожности Аслану было не занимать, каждое слово он тщательно взвешивал, в детали не вдавался, и капитан не без досады сознавал, что магнитная запись разговора едва ли будет большим подспорьем в анализе уже совершенных группировкой преступлений и выходов на точные адресаты. Подробности Аслан умышленно опускал, и излишней откровенностью в описании своих подвигов не грешил.