Леонид Влодавец - Закон рукопашного боя

Палабретти не хотел уходить с пустыми руками. Он схватил несколько кругов колбасы, связку вяленой рыбы, лука, потом небольшой окорок и, бросив все это в какой-то ящик, выволок на лестницу. Потом неожиданно увидел коробку со свечами и тоже унес за окованную дверь. Напоследок он вернулся, чтобы наполнить дубовое ведерко вином из первой попавшейся бочки. Вино оказалось хересом, оно медленно наполняло ведро, а в это время из подвала, где был ледник, послышался оглушительный треск, грохот сыпавшихся кирпичей и шипение. Повалил белый пар, который заполнил и винный подвал. Палабретти поспешил к двери, ведущей в подземелье. Он был уже в двух шагах от нее, когда треск и грохот повторились, но слышны были куда сильней. Обернувшийся Сандро увидел, что потолок, накаленный жаром сверху и холодный снизу, не выдержал разницы температур и треснул. Выпало много кирпичей, а следом за ними посыпались крупные головни и уголья. Трещины пошли по всему своду.

Сандро вернулся последний раз, чтобы зажечь свечу. Он запалил ее от большой головни, упавшей на бочку с хересом. Прикрыв свечу рукой, чтобы не задуло, Палабретти вошел в подземелье и, спустившись по лестнице, пристроил свечку у нижней ступени. Туда же он перетащил ведро с вином и ящик с провизией.

Присев на ступеньку, маркитант перевел дух. Здесь было по-прежнему тихо и прохладно, гулял освежающий сквозняк и запах дыма почти не чувствовался.

Палабретти отхлебнул хересу из ведра, откусил колбасы, облегченно вздохнул.

«Пищи и вина мне хватит, — подумал он. — Пожар вряд ли продлится больше суток. Пережду здесь, а потом вылезу».

Чтобы не скучать, он начал есть колбасу и запивать хересом. Скоро ему стало тепло и на душе повеселело. Страх уже совсем прошел, свеча мирно горела в фонаре, найденном в нише, а рядом в ящике лежал еще десяток, и это придавало уверенности, что света хватит надолго.

Сандро, возможно, опять заснул бы, и тогда, вероятно, его бытие земное на этом закончилось бы. Он уже засыпал, когда сверху из винного подвала долетел глухой удар. Сандро не знал, что, кроме емкостей с винами, там имеется и дюжина бочек с чистым спиртом, а кроме того, несколько кадок с льняным и подсолнечным маслом. Когда провалились своды подвала и вниз рухнули груды горящих углей, одна из бочек загорелась и взорвалась, десятки литров пылающего спирта хлынули на пол, а от них занялись и начали взрываться другие бочки. Спустя минуту или две весь пол подвала был залит пылающей смесью спирта и масел, которая хлынула под дверь, отделявшую подвал от лестницы подземного хода.

Палабретти, бросив все, кинулся бежать. Соображать он был не в силах и бросился вправо от лестницы, в еще не пройденную им часть хода. А поток спирта и масла хлынул за ним и был готов вот-вот настигнуть его.

Палабретти споткнулся, больно ушиб колено, но все же продолжил бег, хромая и чертыхаясь. Он даже не обратил внимания, что под ногами у него уже не каменный пол, а деревянный настил, и сверху подземный ход укреплен не каменным сводом, а бревенчатой, источенной червями крепью.

Палабретти бежал теперь по туннелю, который мог обрушиться в любую секунду. Ему еще помогал свет от настигающего его потока масла и спирта, который просочился через кирпичный завал и начал лизать сырые бревна крепи. Поджечь эту крепь масло и спирт не могли, но тем не менее вода, пропитывавшая гнилую древесину, стала испаряться, шипеть, трещать…

Палабретти сперва услышал скрип и треск мокрого дерева, а затем глухой гул оседающей земли… Он понял, что это значит, и в отчаяньи побежал быстрее, то и дело наталкиваясь на стены, которые и так ходили ходуном.

Наконец он с размаху влетел в воду. Сзади уже не было видно света от горящего потока, и в кромешной тьме слышался только скрип, треск и гул, все приближающиеся и нарастающие. Сандро был в воде уже по пояс, затем по грудь. Ни бежать, ни идти он не мог, надо было плыть. Вода леденила, от нее шел тухлый, смрадный запах, но иного пути не было, и Палабретти все-таки пытался плыть в напитавшейся водой одежде и тяжелых сапогах. Проплыв несколько саженей, он почуял, что вот-вот пойдет ко дну.

И тут руки маркитанта уткнулись в камень, дальше был тупик. Точнее в этом месте снова начинался прочный свод, но уже не кирпичный, а из дикого камня. Но этот ход был затоплен до потолка, а деревянная крепь угрожающе поскрипывала всего в нескольких вершках от поверхности воды.

Палабретти на секунду был парализован. Он желал лишь одного: чтобы все закончилось быстрее. Он перестал работать руками и ногами, мокрая одежда и наполненные водой сапоги сразу потянули на дно, но, уже погружаясь, Сандро инстинктивно втянул в легкие воздух…