Леонид Влодавец - Вист втемную

— Е-мое! — Купорос вытащил из-под стола кейс Владлена. — А это откуда?

— Не пойму… — пробормотал Лупандя озадаченно. — У Кисляка такого точно не было.

Купорос открыл, выложил папку с бумагами и сотовый, после чего любовно погладил пачки баксов.

— Вот это деньги! Небось побольше, чем в чемодане и мешке!

— Ни фига! — уверенно возразил Швырь. — Одна пачка таких (он подбросил на ладони купюры с Франклином), это даже меньше, чем пять вот этих (Швырь щелкнул ногтем по пачке пятисотенных). А в этот чемодан шесть таких кейсов пересыпать можно.

— Не нравится мне все это… — пробормотал Лупандя.

— Чего не нравится? — удивился Купорос. — Что хорошие башли приплыли? Ну, ты странный, ей-богу!

— По-моему, это ни хрена не доля. Это все, и даже больше. Про баксы Кисляк ничего не говорил. Либо они самопальные, либо вообще хрен знает откуда. И мешок этот с магазина, а магазин они должны были сами брать.

— Ну и что? — произнес Швырь, алчно посматривая на разложенные на столе деньги. — Кисляк тебе что говорил? Что будет в избе ждать. А если что, мол, на чердаке оставлю долю. Сам же нам объяснял, полчаса назад.

— Да, про чердак он говорил, — кивнул Лупандя. — Но про баксы — ничего. Да и в чемодане слишком много. Не говоря уже о мешке, который он чисто на троих брал, в довесок. Галька! Мешок с вашего магазина, точно?

— Похож… — кивнула солидная баба.

— Наш, наш! — подтвердила и Таня, которая была на фигуру постройней, а на голос пописклявей.

Она заглянула в мешок и сказала:

— Да, это они всю дневную выручку взяли. Больше одного такого никогда не набиралось…

— На фиг нам разбираться? — хмыкнул Купорос.

— Не, ну ты, кореш, какой-то недалекий, кажется! — процедил Лупандя. — Не мог Кисляк нам все оставить, понял? Он не крыса, но и не мать Тереза, усек? Это надо на шесть делить, а не на троих. Улавливаешь? Здесь доли Кисляка, Крюгера и Шмата.

— Володь, — неожиданно встряла писклявая Танька, — я что-то не так поняла, наверно?

Галька резко схватила ее за плечи и оттащила:

— Уймись, дура пьяная! Не нашего это ума дело, поняла? Нам отстегнули, и хватит!

— Правильно! — вскользь поглядев на баб, произнес Лупандя. — Выведи ее, Галина! Пусть проблюется малость, мозги прочистит.

Галина вытянула упирающуюся подругу в сени, где Таран все еще осторожно, стараясь не громыхнуть и не стукнуть, разбирал завал. Услышав скрип открывающейся двери, он затаился и прислушался.

— Ты что, дура дубовая, смерти хочешь? — зло прошипела Галька, ухватив подружку за ворот. — Мечтаешь, что ли, чтоб эти кабаны нас почикали?

— Блин, — пробормотала Танька, — они же нам по доле обещали!

— Держи карман шире! Они нас сюда резать привезли, поняла? То, что отстегнули — по десять кусков, — с нас и заберут. Не догадалась, что ли?

— He-а… И ты ж меня, стерва, сюда ехать уговорила?! И ничего не сказала?! — пискнула молодуха.

— Тихо ты, курва! — пробасила шепотом Галька. — Иначе я тебя раньше их удавлю! Я все четко рассчитала. Они нас еще разок трахнуть желают. Поэтому до сих пор не пристукнули. Но хрен у них это выйдет, ты поняла? У меня клофелин при себе. Доза будь здоров! Тут, в ящике, водяра стоит. Купорос туда две принес, непочатые. А тут еще остались. Одну развинтим, клофику дольем — и подменим втихаря. Ну а когда отрубятся — тогда наша масть пойдет…

— Ты их убивать собралась? — в ужасе охнула Таня.

— А ты как думала, деточка? — выдернув откуда-то из рукава клинковую бритву, прошипела Галя. — С такими козлами только так: или — или… Зато представь себе: все денежки со стола — наши! Поняла, солнышко мое? Наши!!! Сейчас пойдем пописаем и все перетолкуем по-тихому…

В комнате этого весьма содержательного разговора не слышали и слушать не собирались. Там обстановка все больше и больше накалялась. Суровый мужской разговор явно приближался к той критической черте, когда может произойти самое непредсказуемое. Тем более что сразу после того, как Танька с Галькой вышли в сени, братки для простоты общения приняли по стакану.

— Нет, ты скажи, Лупан! — очень нервно произнес Швырь. — На кого мы три доли будем отстегивать? Где они, кто их видел, на хрен? Мы сюда приехали как договорились. Верно, Купорос?

— Верно! — прогудел тот. — Приехали, а их нет.

— Тебе, Лупандя, было сказано, что они, если что, долю тут оставят? Было! Купорос свидетель!

— Точно! — кивнул громила. — Значит, что? Все, что найдем, — наше! Делим на троих, шворим баб напоследок, пишем их перышком и — «в западный Иллинойс, на крупное дело»!