Matthew Reilly - Семь чудес света

— «Моссад» знает, что моя тетушка Джуди ест на завт­рак, — сказал Уэст и взглянул на свои часы. — Пора ле­теть.

Спустя несколько мгновений задний люк «Боинга» от­крылся, они вместе выпрыгнули из него и исчезли в ночном небе.

Внутри «Галикарнаса» каждая боевая позиция была рас­писана.

Большеухий, Курчавый, Винни Пух и Каланча сидели возле четырех черных орудийных башен: Большеухий и Винни Пух — у тех, что были смонтированы на крыльях, Курчавый — у башни под фюзеляжем, а Каланча — возле купольной башни «Боинга».

Шестиствольные скорострельные мини-пушки были за­ряжены смертоносными трассирующими снарядами калибра 7,52 мм, но бойцы получили специальные инструкции от Уэста: воспользоваться ими позднее, когда будет по-настоящему жарко.

Волшебника, Лили и Хораса высадили на безопасный соседний остров: слишком опасно было брать Лили на эту миссию.

«Галикарнас» ревел в ночном небе.

Огней он не зажигал, поэтому среди туч выглядел как темная тень. С него давно сняли датчики локаторов.

Черная краска, та же, что использовали на бомбардировщики-невидимки «В-2», тоже помогала ускользнуть от радаров.

Это был призрак.

Призрак, о существовании которого американцы в Гуантанамо даже не подозревали, пока он не оказался прямо над ними.

Потом двое ночных караульных увидели — или, вернее услышали его. Они находились на самой отдаленной башне, на уединенном мысе, в двух кликах к востоку от мыса Уиндворд, возле гор Кузко.

Увидели над своими головами огромную черную ревущую тень, идущую с юга над Карибским морем.

Сразу приняли меры. Прозвучал сигнал тревоги, и трех­тысячное американское подразделение Гуантанамо объявило войну Джеку Уэсту и его команде.

«Галикарнас» летел над горами Кузко. Внизу лежала ос­вещенная луной бухта Гуантанамо. Часы показывали 3:45 ночи.

Огромный «Боинг» резко повернул налево, исчез за деревьями... и приземлился на фарватер шестнадцатой лунки поля для гольфа. На крыльях вспыхнули огни.

Массивные шасси вспороли безупречный фарватер, разлетелись по сторонам куски дерна. Дорогу освещали огни на крыльях. «Боинг» прошелся по шестнадцатому фарватеру и выкатился на семнадцатый.

Дорогу неистовому «Галикарнасу» преградила полоса кустов, отделявшая семнадцатый фарватер от восемнадцатого, и Небесный Монстр — ничтоже сумняшеся — вломился в них, после чего самолет выкатился на восемнадцатый фарватер.

По всей базе Гуантанамо завыли сигналы тревоги. Вспыхнули огни. Моряки кубарем скатились с коек.

Люди на караульных башнях оглядывали пространство через оптические прицелы винтовок «М-16».

Прожектора шарили по небу в поисках других самолетов. Из уст в уста передавалась весть: нас атакуют... с поля для гольфа!

Два разведывательных отряда были посланы на поле, туда же отрядили и вертолеты «Блэк хоук».

Все тюремные отделения базы немедленно заблокировали, компьютер запер все ворота, количество караульных у каж­дого поста удвоили.

В хаосе и смятении, последовавшими за впечатляющим приземлением «Галикарнаса» на поле для гольфа, никто не заметил, что на базу проникли две черные крылатые фигуры. Сделав несколько грациозных пируэтов, они легко и бесшум­но опустились на плоскую цементную крышу блока С-12 в лагере № 3 отряда «Дельта».

С помощью «Семтекса IV» Уэст проделал в потолке шла­кобетонной крыши дыру, достаточную, чтобы в нее пролезть.

Он спрыгнул и приземлился на крышку проволочной клет­ки. В ход пошел паяльник. Быстро проделав еще одну дыру, Уэст спрыгнул вниз и увидел тощую, как скелет, призрачную фигуру, бросившуюся на него из темноты.

Уэст быстро развернулся и толкнул Саида к стене. Там он скрутил террориста и посветил ему фонариком прямо в глаза.

Саид выглядел поистине ужасно.

Волосы и бороду ему сбрили. Оставили грубую щетину на темени и квадратном подбородке. От скудной еды он совсем отощал. А глаза настолько запали, что старик казался живым скелетом. Глаза горели как у безумного.

— Мустафа Саид?

— Д-да...

— Меня зовут Уэст. Джек Уэст. Я пришел предложить вам одну сделку. Мы увозим вас отсюда, а вы помогаете нам найти семь чудес древнего мира и Солнечный камень Вели­кой пирамиды Хуфу. Что скажете?

Если у Саида еще и оставалась способность к сопротив­лению, то при упоминании семи чудес она тут же испари­лась. В его диких глазах Уэст увидел сразу и понимание, и нескрываемые амбиции.

— Я пойду с вами, - сказал Саид.