Евгений Сухов - Я — вор в законе - Мафия и власть

— Андрюха и ты, — Колян показал на широкоплечего приземистого парня по кличке Гвоздь, — остаетесь за рулем. Если кто подойдет и начнет интересоваться, что вы здесь делаете, покажете им свои ментовские ксивы. Говорите жестко, напористо. Помните: вы — менты на ответственном задании.

Гвоздь прыснул. В другое время Колян дал бы бойцу в морду, но теперь его переполнял боевой азарт, и он ограничился замечанием:

— Смех без причины — признак дурачины. Смотри, Гвоздь, если лопухнешься, кадык вырву. В случае опасности даете сигнал — три отрывистых гудка. Так, разобрали инструмент, — обратился он к остальным, — ты — фомку, ты — ломик, ты, Водолаз, ножницы по металлу. Ну, вспомнили спецназ и один за другим через калитку. Ты, Водолаз, впереди, режешь проволоку.

Форсирование калитки проходило по военному слаженно: Водолаз, которого снизу поддерживали двое бойцов, перерезал проволоку над калиткой, метнул вперед ножницы, воткнувшиеся во влажную почву газона за забором и, словно подброшенный трамплином ныряльщик, головой вперед перемахнул через калитку. Приземлялись бойцы почти бесшумно на носки армейских ботинок, делали кувырок вперед и тут же вскакивали на ноги. Это были наиболее подготовленные люди

Коляна — не зря бригадир держал их в резерве. Колян шел последним — оттолкнуться для прыжка ему помог Спиридонов, который тут же сел за руль «тойоты».

Оказавшись на участке, пятерка молча ринулась к двери трехэтажного деревянного особняка. Каждый без слов знал, что делать: один всадил между косяком и деревянной дверью фомку и отжал дверь, второй вставил в образовавшуюся щель ломик, и, когда дверь с треском распахнулась, Колян и еще двое ринулись внутрь, а взломщики последовали за ними. Нападавшие действовали быстро и целеустремленно, не задерживая взгляд на шикарной мебели в старинном стиле. Колян рванул на себя одну дверь — в комнате никого не оказалось, рванул другую — и тут никого.

— Вы следили за домом — где этот блядский водила дрыхнет? — сквозь зубы прорычал Колян. Боец по кличке Барнаул замешкался с ответом, пытаясь сориентироваться. И тут из комнаты на противоположной стороне обширного холла появился сам водитель, он же охранник, — с помповым ружьем в руках. Колян, в чьей руке появилась красная книжечка, деловито направился к нему со словами:

— Спокойно, милиция!.. Вы двое наверх!

Барнаул и боец по кличке Зародыш, прозванный так за несоразмерно большую голову, устремились к лестнице на второй этаж.

— Какая на хер милиция?! Стоять! — рявкнул охранник-водитель, вскинув ружье.

Барнаул с Зародышем замедлили шаг, но Колян рявкнул в ответ:

— Ты что, офонарел? Сопротивление милиции?

При этом Колян, не сбавляя скорости, продолжал надвигаться на водителя, словно не видя направленного на него ружейного дула. Он рассчитал совершенно верно — охранник не решился застрелить в упор безоружного человека, который называл себя милиционером. Колян уверенным движением схватился правой рукой за ствол ружья и рванул его на себя. Он вновь рассчитал верно — верзила-охранник не выпустил оружия из рук и от рывка подался вперед, а это позволило Коляну, уклонившись влево, четко, словно на тренировке, провести бросок через бедро. Верзила взмахнул руками, не выпуская ружья, и с грохотом опрокинулся навзничь. Со всего размаха ударившись задом об пол, охранник издал непроизвольный крик и так же непроизвольно спустил курок. Ружье бабахнуло, как пушка, влепив в тесовый потолок дробовой заряд и наполнив помещение кислой вонью пороховых газов. На этом стрельба закончилась — Колян молниеносно ударом ноги выбил из рук охранника ружье, сильно отпихнул его на другой конец холла и обернулся к своим бойцам, тупо глазевшим на схватку:

— Ну, чего уставились, придурки? Марш наверх, я здесь разберусь!

Бойцы, перепрыгивая через две ступеньки и вытаскивая на ходу пистолеты, бросились на второй этаж, а Колян повернулся к охраннику, уже успевшему подняться с ковра.

— Ну что, падла, портки не обоссал? — осведомился Колян. — Готовься, настало время хозяйские деньги отрабатывать. А то ишь какую репу отъел…

Глаза верзилы налились кровью — за всю его жизнь с ним никто не осмеливался так разговаривать, даже «деды» во время армейской службы. Он издал угрожающий рык и двинулся вперед, делая выпады огромными кулачищами и стремясь перевести поединок в борцовскую схватку, в которой его преимущество в весе и физической силе могло бы сыграть решающую роль. Однако Коляну с его отменной реакцией не составляло труда уходить от грузного противника и при этом дразнить его ехидными замечаниями: