Уоррен Мерфи - Опаленная земля

– Вы хотите сказать, что это ложное солнце, – неуверенно произнес полковник Рушенко.

– Он хочет сказать, солнечный дракон, – отрезал Римо. – И не задавайте глупых вопросов.

– Proklyatye! – вскричал Рушенко. – Смотрите!

Внизу на том самом месте, где еще секунду назад стоял ангар, зиял огромный дымящийся котлован. Только что внушительное сооружение было на месте. И вот от него не осталось и следа.

Над черным кратером курился дымок. Впрочем, дыма было немного. Словно небеса пролились огнем и выжгли на земле все, и дымиться было уже нечему.

– У меня нет слов, – глухо пробормотал Рушенко.

– Что же это было? – промолвил Римо.

– На Россию-матушку напали.

– Это территория Казахстана, – напомнил Чиун.

– Да, да. Я совсем забыл, – удрученно промолвил Рушенко. – Это моя родина, но это уже не Россия. Однако произошло невероятное. Соединенные Штаты нанесли удар по государству – союзнику России. Это может повлечь за собой чудовищные последствия. Мировую войну. Мы снова стали заклятыми врагами. Впрочем, мы и не переставали быть ими.

Казахское лицо полковника приобрело пепельно-серый оттенок. Он был похож на человека, которого уже не интересовала собственная жизнь, потому что ничья жизнь больше не имела цены.

«Як-90» остановился в конце полосы. Там их ждал вертолет «Ми-8» с вращающимися лопастями. Команда высыпала из самолета и сгрудилась под фюзеляжем. Все тряслись и стучали зубами, с тревогой поглядывая на раскинувшееся над бескрайними казахстанскими степями небо в ожидании нового удара.

Римо, Чиун и полковник Рушенко вышли из салона и тоже, как по команде, устремили взоры в ясное небо, не обещавшее, казалось, никаких неожиданностей.

– Туч нет, – сказал Римо. – Так что это не могла быть молния.

– Это был солнечный дракон, – сказал Чиун.

– Я видел ложное солнце, – стоял на своем полковник Рушенко.

– Ложное солнце не может сжечь дотла гигантский ангар, – возразил Римо.

– Это верно, – согласился Рушенко.

– В таком случае лучше заткнитесь.

– И все же это солнце, – не унимался Рушенко.

Римо недоверчиво покосился на него:

– Что?

– Я говорю: солнце, – повторил Рушенко. – Чудовищный солнечный луч.

Римо возвел глаза к небесному светилу. Оно горело как всегда. В нем не было ничего необычного.

– Это лишь одна из возможных версий, – сказал он.

Какой-то человек в военной форме без знаков различия махал им руками, приглашая к вертолету.

В кобуре на поясе у него висел пистолет. Римо избавил его от бесполезного груза, сорвав кобуру и забросив ее подальше.

Кобура приземлилась милях в двух от того места, где они стояли, подняв облачко снежной пыли. Русский благоразумно решил не лезть на рожон. Они поднялись на борт, и вертолет, производя страшный грохот, оторвался от земли.

– Что здесь произошло? – перекрывая шум, прокричал полковник Рушенко.

– У нас больше нет «шаттлов».

– Обоих?

Военный неизвестного звания мрачно кивнул:

– Ничего не сохранилось. Одно дымящееся пепелище.

Рушенко повернулся к Римо:

– Я ничего не понимаю...

– Зато я понимаю, – сказал Римо. – Кто-то заметает следы.

– Вздор. Что это за следы, чтобы замести которые необходимо уничтожить флот космических челноков?

– Тоже мне флот. Один раз слетают, а потом годами стоят на консервации, – проворчал Римо.

– Совершите облет местности, – отдал приказ Рушенко.

– С этим я согласен, – сказал Чиун.

Вертушка летела низко над землей. Было видно, как к месту катастрофы съезжаются аварийно-спасательные бригады. Подлетев непосредственно к обугленной воронке, вертолет сбавил скорость, а затем и вовсе остановился, зависнув в воздухе.

– Почва там, должно быть, горячая, – заметил Римо.

– Разумеется, горячая, – вспылил Рушенко. – От того, что на ней стояло, ни черта не осталось.

– Я имею в виду в буквальном смысле, – пояснил Римо. – Видите? У них там шины плавятся.

Полковник Рушенко припал к плексигласу иллюминатора. Из-под колес вездеходов, находившихся в авангарде и рискнувших приблизиться к эпицентру взрыва, поднимались струйки дыма. Солдаты выпрыгивали из кузовов, но, потоптавшись на одном месте, спешили ретироваться. Подошвы на их сапогах также немедленно начинали дымиться.

– Лучше не садиться, – предупредил Римо. – Если не хотите обжечь пятки.

– Садиться нет смысла, – сказал Рушенко. – Мне и так ясно, что здесь произошло.

– А мне нет.