Михаил Нестеров - Месть и закон

Перегнувшись, Грач толкнул дверцу машины, снизу вверх глядя на Максима. Взгляд парня скользнул по татуированным рукам, массивной золотой цепи и только потом остановился на лице Грачевского.

Помощник Ширяевой дал себя рассмотреть, может быть, дольше, чем того требовалось, и покачал головой:

– Максим, мне больше делать нечего, да? – его голос выражал недовольство, в то же время прозвучал снисходительно и с долей насмешки.

– Не понял.

– Поймешь, когда на свою тачку глянешь. У тебя «труба» не работает, что ли? Тебе со стоянки заколебались звонить.

– А что случилось? – теперь Максим, взявшись за дверцу, невольно бросил взгляд на женщину, сидевшую на заднем сиденье. Разглядеть ее не сумел:

Валентина была в темных очках, возле лица рука с зажженной сигаретой.

– Пацанята, видно, баловались, – ответил Грач, – ни одного целого стекла. Как я понял, сделали набег, забросали камнями твою машину – и снова через забор. Может, ты кого из них переехал? Садись, – без паузы продолжил Грач, – мы с женой в ту сторону, подбросим. Так не работает мобильник?

Максим пожал плечами и сел на переднее сиденье, не переставая хмурить лоб. Автоматически достав телефон и подняв его к уху, ответил:

– Вроде работает.

Валентина не могла видеть лица парня, она только мимолетно подумала о том, что сейчас мысли Максима, не получившего вразумительных объяснений, сосредоточены на его джипе. Неважно, обеспеченный он человек или нет, собственную машину жалко любому – и богатому, и бедному. К тому же она достаточно грамотно продумала начало разговора, опираясь на внешность Грачевского и его умение вступать в разговор. Хотя при определенных обстоятельствах наружность помощника могла сослужить плохую службу.

Теперь настала пора вступить в игру ей. Сумочка с электрошоковой дубинкой лежит на коленях, рука уже нащупала рукоятку, глаза смотрят на аккуратно подстриженный затылок Курлычкина... Легкое нажатие клавиши, и все пути назад будут отрезаны. Но Валентина колебалась. Вот и Грач бросил на нее короткий взгляд. Одобряет ее пассивность, рад ее слабости.

А она противна самой себе. Вот если бы она видела перед собой затылок самого Курлычкина, не колеблясь нажала бы не на клавишу дубинки, а на спусковой крючок пистолета.

«Рано радуешься, Вова!» Чувствуя полную опустошенность, Ширяева подняла дубинку и коротким разрядом отключила Максима. Тот дернул головой, словно его двинули по затылку, и завалился было набок, но Валентина, привстав с места, вернула его в нормальное положение. Придерживая парня за плечи, она скомандовала:

– Володя, рули к гаражам.

Грачевский едва заметно покачал головой, но это не ускользнуло от ее внимания.

– А ты думал, мы приехали подбросить его до автостоянки? – Валентина вдруг разозлилась на себя. Заодно и на помощника. – Плохо ты меня знаешь, Володя!

Разговаривая, она подхлестывала себя, как скаковую лошадь, и все больше злилась: голос заметно вибрировал, руки дрожали, с лица схлынула кровь.

Все это временно, говорила она себе, зная, что не ошибается. Вскоре все придет в норму, и она возьмется за дело спокойной, уравновешенной, знающей цену и себе, и Курлычкину-старшему.

Грач остановил машину. Они перетащили безвольное тело на заднее сиденье. Пока Максим не пришел в себя, Валентина вкатила ему в вену порядочную дозу реланиума.

– Не то что успокоится, – приговаривала она, бросая быстрые взгляды по сторонам, – спать будет сутки. В крайнем случае снова применим шоковую терапию.

Она перебралась вперед и пристегнулась ремнем безопасности. Довольно долго смотрела на «подельника».

– Все, Володя, поехали.

Как и в прошлый раз, Тимофей Костерин получил от начальника сведения о биографии клиента, его нынешних незначительных связях и подробную информацию о местожительстве, работе и передвижениях. Рожнов считал важным, чтобы его ликвидаторы работали с клиентом, имея о нем достаточно четкое представление.

На этот раз «клиентом» был некий Евгений Саркитов, который вот уже на протяжении семи лет имел самый прибыльный бизнес в Юрьеве, возглавляя одну из криминальных группировок. Основная сфера – наркобизнес.

– Про него говорят: «Честный вор». – Рожнов недовольно пожевал губами. – С немногочисленной бригадой Саркитова никогда не было разборок, за исключением одной, из-за которой мы и входим в дело. Не признает грубого рэкета и мордобоя. Всю его бригаду, состоящую из десятка человек, может поколотить один спортсмен-браток. В какой-то степени Саркитов – консерватор: имея прибыльный бизнес, ездит на «Вольво», хотя мог бы пересесть на «шестисотый», численность бригады последние три года не меняется.