Дмитрий Щербаков - Нимфоманка

Парней было трое. Молодняк, лет по двадцать, но рослые, мускулистые, накачанные. Явно мелкие уличные бандиты, шпана, «отморозки». Они трахали Милу издевательски, часто нарочно причиняя ей боль. Девчонка стонала навзрыд. Она наслаждалась.

Север наблюдал, скрипя зубами, но не вмешивался. Он пытался вызвать в себе отвращение к грязной шлюхе, подлой предательнице… и не мог. Только острая жалость обжигала его, да еще душила ярость. Он готов был разорвать подонков, позволяющих себе так обращаться с женщиной.

Север чуял запах анаши: в перерывах между актами «любви» парни курили «дурь».

Наконец они выдохлись. Секс прекратился.

— Давай теперь выпьем, братва! — предложил один из парней, сунув руку в стоящую рядом сумку и вынув оттуда бутылку водки. — Телка, ты будешь?

— Нет, я не пью… — отозвалась Мила. — Пойду я…

— А мы тебя еще не отпускаем! — заявил парень, прикладываясь к бутылке. — Ишь, не пьет она… Андрюх, может, устроим девочке «качели»?

— Какие качели? — испугалась Мила.

— Вон, видишь то окошко, — услужливо объяснил парень. — Оно выходит на глухую стену соседнего дома. Между домами никто не ходит. Мы иногда высовываем девочек из окошка и качаем. Для их же кайфа.

Мила даже не успела ответить. Андрюха схватил ее за волосы, намотал их на руку, подтащил ее к окну и вытолкнул наружу. Мила беспомощно повисла над землей, лишь натянувшиеся волосы удерживали ее от смертельного падения. Она судорожно стиснула их кулачками у самого темени, чтобы не оборвались, чтобы ослабить адскую боль…

— Заорешь — выпущу! — предупредил Андрюха. — Тогда останется тебе только учиться летать. Витал, помоги! Давай раскачаем телочку!

Витал подскочил, тоже схватил волосы Милы. Вдвоем она начали раскачивать ее.

— Кайфуешь, паскуда? — непрерывно спрашивал Витал. — Кайфуешь? Отвечай, кайфуешь?

Наблюдавший все это Север словно оцепенел. Действия мужиков казались ему настолько нереальными, что он не сразу вмешался. Полная иррациональность происходящего сковала его мышцы. Дурной сон какой-то…

Усилием воли Север наконец сбросил оцепенение, вскочил, выхватил из-под мышки револьвер с глушителем.

— Скоты-ы!!! — заревел он. — А ну, втаскивайте ее обратно! Завалю!

Увидев ствол, парни замерли. Их опьянение — и алкогольное, и наркотическое — сразу улетучилось.

— Пугач… — неуверенно сказал парень с бутылкой, кивнув на револьвер.

Север выстрелил ему под ноги. Пуля ударила в миллиметре от ботинка. Парень охнул.

— Втаскивайте!! Да осторожней, черт! — страшно прорычал Север.

Милу осторожно втащили. Рыдая, она кинулась к мужу.

— Север, прости!

— С тобой поговорим потом! — рявкнул Белов. — Ну вы, мразь! Выстроиться у стены, быстро!

— Убьешь? — пролепетал Андрюха, становясь к стене.

— Убил бы, да трупы девать некуда! — Север приблизился. Перепуганные любители удовольствий вытянулись во фрунт. Белов трижды ударил носком сапога — так стремительно и точно, что они стали кастратами раньше, чем успели осознать это.

— Больше девочек не потрахаете! — зло бросил Север корчившимся подонкам. — А кто стукнет на меня ментам — убью! Поняли?! Ты понял?! — Белов схватил за волосы Витала, отогнул его голову и тычком револьверного глушителя выбил ему левый глаз. — Понял?!

— Понял, понял!.. — зарыдал искалеченный.

— Уходим! — приказал Север Миле.

По дороге домой Белов молчал.

— Ты все видел? — спросила Мила.

Он молчал.

— Ну не молчи ты, пожалуйста! Ну избей меня, убей, только не молчи! Проститутка я, шлюха, дрянь! Да, да! Скажи мне это! Только не молчи, Север, умоляю!

— Давно ты этим занимаешься? — глухо спросил Белов.

— Вторую неделю… — всхлипнула Мила.

— Всегда с одними?

— С разными… Кого найду.

— Тебя небось уже полгорода знает…

— Знают, да не узнают, если встретят. И никогда не узнают.

— Ясно. Деньги брала?

— Нет. Зачем?

— Действительно, зачем блядине деньги? А как же твоя клятва?

— Ну не могу я без этого, Север, не могу! Лучше убей меня!

— Убить тебя могли сегодня. И в любой другой раз могли бы. Ты об этом подумала?

— Ну и пусть. Хоть тебя от себя избавлю…

— Не хочу я от тебя избавляться, не хочу! — закричал Север. — Я тебя даже такой люблю! И не хочу тебя терять, будь я проклят!

Он остановился, схватил ее, развернул к себе и вдруг судорожно зарыдал, уткнувшись лицом ей в плечо. Мила гладила его по голове и повторяла:

— Что делать? Что мне делать? Что нам делать? Я не знаю, не знаю, не знаю…