Дмитрий Щербаков: Нимфоманка

— Павел Михалыч, Павел Михалыч! — раздался голос дежурной медсестры. Она подошла к столу, и он безотчетно залюбовался ее ладной фигурой. Лизочка… Славная девчонка и верная. После бегства его бывшей жены к новому американскому мужу именно Лиза из последних сил помогала Павлу растить двух малолетних пацанов, забытых и преданных родной матерью. Хотя и у самой Лизаветы на руках парализованная бабка, а больше и нет никого… Расписаться, что ли, с девчонкой, подумал главврач, она ведь только об этом и мечтает, счастлива небось будет, да и я… Нет, нельзя. Зачем объединять две беды? Станет только хуже. Минус на минус в нашем случае дадут один огромный минус, под тяжестью которого мы просто задохнемся… Лучше уж так.

— Что тебе, солнышко мое? — спросил Павел Михайлович девушку.

— Паш… — Она выглядела совершенно ошалевшей. — Пашенька, больной-то, Зубцов этот, ты еще велел его в морг отправить… Он ожил!

— Не может быть! — Главврач вскочил.

— Ожил! Задышал! Сама везла обратно в палату! — Ее глаза были полны ужаса.

— Вот мистика! Пошли смотреть! — Павел Михайлович кинулся из кабинета. Медсестра едва поспевала за ним.

— Меня зовут Север… Больше ничего не помню. Даже фамилии… — Парень глядел виновато.

— Север… Вы мне не врете? — Павел Михайлович встал, прошелся по кабинету.

— Почему я должен врать? — удивился Север.

— Видите ли… То, что произошло с вами, — чудо. За четыре месяца ваш организм полностью восстановился. Оправился от таких травм, от которых оправиться невозможно. Вы буквально заново родились, регенерировали, если вам понятно это слово. Больше того — я обнаружил некоторые отклонения…

— Какие? — спросил пациент испуганно.

— Странные… Но очень, если можно так выразиться, выгодные для вас. Вы не способны болеть. Ничем. Любая инфекция, попадающая в ваш организм, мгновенно уничтожается. Это в рамках теоретических представлений современной науки, но… встречать подобное мне не приходилось. Лет пятнадцать назад я бы выбил средства и стал изучать вас как феномен. Но сейчас… — Врач развел руками.

— Доктор, кто я? — тревожно произнес Север.

— Могу сказать только следующее: вы абсолютно здоровый, хорошо развитый физически мужчина приблизительно тридцати лет. Скорее всего русский.

— Русский. Это я помню.

— Помните? Может, вы и еще что-то помните, но не хотите говорить?

— Доктор, почему вы так подозрительны? Почему не верите мне?

— А вот почему. В тот самый день, когда вы поступили к нам, сюда приезжали какие-то мужчины. Искали некоего Зубцова. Это оказались вы. Тогда мы сочли вас мертвым, и они уехали удовлетворенные. Они, кстати, утверждали, что этот Зубцов — опасный бандит, и явно обрадовались вашей смерти. Мне кажется, узнай они о том, что вы выжили, то постарались бы вас убить. Вероятно, вы их боитесь, поэтому и разыгрываете потерю памяти.

— Нет, доктор, я действительно ничего не помню. Кроме того, из ваших слов я понял, что практически бессмертен… — усмехнулся Север.

— Ну нет, не бессмертен! — возмутился врач. — Возможно, раньше ваш организм был способен на большее, но сейчас, после своего воскрешения, вы обычный человек. Только болеть не можете и после мелких травм восстанавливаетесь несколько быстрее нормы. А убить вас не сложнее, чем любого другого.

— Жаль…

— Возможно. Но такова действительность. Пока вы лежали, я позволил себе несколько поэкспериментировать с вами… Простите, любопытство ученого. Поэтому все мои слова — правдивы, не сомневайтесь.

— Я правда бандит? — спросил Север удрученно.

— У меня есть друг, — отозвался Павел Михайлович, — сотрудник уголовного розыска. Я передал ему ваши приметы. Он проверил по своим каналам. Такой человек нигде не числится. Правда, существует легенда про некоего «неуловимого мстителя» Зубцова… Этакий Робин Гуд наших дней. Но тот Зубцов, если когда-нибудь и существовал, давно погиб.

— А я не могу им быть?

— Вряд ли. Мой друг долго смеялся, когда я это предположил.

— Почему?

— Дело в том, что он, работник органов, прекрасно знает конкретных исполнителей многих дел, приписываемых Зубцову. Так что… — Врач развел руками.

— Но кто же я тогда? — с отчаянием воскликнул Север.

— Ваши документы сгорели. Ничего не осталось, кроме носильных вещей. Мы можем только предполагать… Но личность вы странная. Человек без отпечатков пальцев…

— Как это?! — изумился Север.

— Нет, если покрыть ваши пальцы специальной краской, отпечатки можно получить! — заверил врач. — Очень четкие индивидуальные отпечатки. А вот если не покрывать… Видите ли, — принялся объяснять он, — в основе дактилоскопии лежит тот факт, что рисунок папиллярных линий на коже — вещь сугубо индивидуальная, у каждого свой. Тончайший слой жира, передающий этот рисунок, остается на всяком предмете, к которому прикасается человек. Так вот, после вашего прикосновения остаются только бесформенные сальные пятна. Идентифицировать их практически невозможно!