Альберт Байкалов - Крестоповал. Война совести

– Именно так и было, – подтвердил Никита Лукич.

– Дело в том, что воры выбрасывают ненужные вещи, а тем более чемоданы. Ведь это не только хлам, а еще ко всему улики…

– Что такое улики? – нахмурился Никита.

– Это вещи, которые подтверждают факт преступления, – со знанием дела пояснил Самохвалов.

– А дальше что? – Никита посмотрел Хвастуну в глаза.

– Девушка эта выгуливала собаку и нашла. А как раз перед этим смотрела телевизор…

– Спасибо вам большое. – Никита снова развернул рушник, осмотрел его, словно проверяя, в целости рисунок или нет, и стал осторожно сворачивать.

– Девушка еще сказала, что вы обещали за эту вещь деньги, – для убедительности картины и чтобы подольше задержаться в купе, заикнулся Хвастун.

– Да, – спохватился Никита и потянулся к висевшему на стенке пиджаку.

– Нет, что вы, ничего не надо! – предостерегающе выставил перед собой ладони Самохвалов. – Она просила передать, что просто рада помочь…

– Есть же люди и среди…

Никита едва не сказал мирских, но одумался и просто закончил:

– …среди совсем незнакомых нам.

– Тем Россия и славится, – повеселел Самохвалов. – Можно узнать, если не секрет, чем эта вещица вам так дорога?

Никита посмотрел на гостя. Показалось, как-то напряжен новый знакомец и взгляд странный какой-то. «Хотя чего это я?» – удивился он.

– Смысл большой в эти письмена и рисунки заложен. – Никита Лукич погладил свернутый рушник и передал Агате. – Прабабке моей прадед наказал его шить. Больше пока ничего не знаю, – развел руками Никита. – Сам на месте, которое здесь обозначено, не был…

– Так, может, там клад зарыт? – напрямую спросил Самохвалов.

Никиту Лукича аж пот прошиб. Не хотел он, чтобы про цацки царские кто-то еще знал. Это он крепок и равнодушен до богатства. А есть люди послабее. Но и врать грех, тем более что человек, видно, хороший. А что глаз недобрый, так это сейчас у всех так кажется.

– У нас не принято богатство заводить, – ушел от ответа Никита Лукич. – Плохо это. Бери столько, сколько нужно…

Глядя сквозь проносящиеся мимо фермы моста на водную ширь Оби, берега которой, как и всех крупных рек России, были усеяны коттеджами, Матвей стукнул яйцом по столу и стал снимать скорлупу.

– Ты ничего не чувствуешь? – спросила Марта.

– Голод, – лаконично ответил Матвей и перевел на нее взгляд. – Сексуальный…

– Кто о чем, а вшивый о бане. – С этими словами она взяла из его рук яйцо, потянула носиком и сморщилась: – Фу! Это есть нельзя!

– А что можно? – Матвей вопросительно уставился на Марту. – Утром ты колбасу в мусор отправила, сейчас яйца. Когда до меня очередь дойдет?

– Хочешь отравиться? – прищурилась она.

– К Томску подъезжаем. – Матвей показал на окно. – Сейчас купим что-нибудь…

– Покупать на вокзале, тем более в такую погоду – самоубийство, – с назиданием сказала она.

– Тогда я тебя сожру, – спокойно ответил он.

– Пошли в вагон-ресторан? – неожиданно предложила Марта.

– Давно бы так. – Матвей ударил себя ладонями по коленям и встал.

Ресторан находился через вагон и был заполнен меньше чем наполовину. Причем все посетители предпочли сторону, противоположную солнечной.

Придерживая Марту за талию, Матвей провел ее к столику в центре, у перегородки, делящей вагон пополам.

Марта устроилась у окна. Матвей напротив. Подошедший официант положил перед ними меню.

Матвей открыл красную папку и протянул Марте.

– Щи, солянку, – пробежав взглядом по компьютерному тексту, стала перечислять она, – минеральную воду…

– Какую? – спросил официант.

– Без газа, – уточнила она и подняла взгляд на Матвея: – Пить что-нибудь будешь?

Он лишь покачал головой.

– Знаешь, о чем я подумала? – спросила Марта, когда официант ушел.

– Я не озвучиваю без разрешения чужие мысли, – пошутил он.

– Разрешаю.

– Говори. – Матвей убрал со стола руки, давая возможность официанту поставить тарелки с салатом.

– Тебя теперь могут по судам затаскать…

– С чего ты взяла? – удивился он.

– Ну как, полицейские записали все твои данные…

– Не затаскают, – отмахнулся Матвей. – Чтобы избежать даже гипотетической возможности такого развития событий, я договорился, и они оформили задержание, как будто осуществили его своими силами.

– Понятно. – Марта наколола вилкой оливку и отправила в рот.

– А вообще, с тобой опасно находиться рядом, – небрежно глянув на вошедших с другой стороны двоих посетителей, усмехнулся Матвей.