Кирилл Казанцев - Время пришло

– Взять его! – и не менее десятка бойцов, гремя доспехами, «сверкая блеском стали», посыпались из укрытий на улицу. Они уже неслись вдогонку, перебрасывая автоматы за спину: приказ был строг – брать живым. А существо вдруг притормозило, прыжком развернулось и стало стрелять с обеих рук. Выстрелы были какими-то тихими, ненастоящими. Позорный травматик, плюющийся резиновыми пулями! Детский сад! Да разве остановит доблестный ОМОН такое, прости, господи, оружие?

Первому бегущему пуля угодила в шлем. Загудело в голове, ноги заплелись, он шмякнулся на пятую точку, сорвал с головы шлем, завертел вихрастой макушкой, пытаясь вспомнить, кто он такой и чего хотел. Второму комочек резины попал в незащищенную коленку, он взвизгнул не по-мужски, повалился на бок, зажал руками пострадавший сустав. Третьему – в бедро и дважды. Боец споткнулся, ослепленный болью, свалился ничком и пробороздил носом полтора метра волдыристого асфальта.

Существо в отрепьях припустило дальше, а омоновцы подавили замешательство, сомкнули ряды и, ругаясь, как портовые грузчики, припустили за ним. Расстояние между добычей и охотником сокращалось. Существо вдруг юркнуло в узкий проулок, взметнув напоследок живописным рубищем. Группа захвата прибавила шаг, чертыхаясь, отдавливая друг другу пятки, омоновцы вкручивались по одному в тесный проход, топали дальше. С двух сторон возвышались кирпичные стены, ни одного выступа, ни одного окна. Поворот – и вновь глухие стены. Бегущий в авангарде заметил, как существо юркнуло влево, и возликовал:

– Парни, там закрытый двор! Мы в нем нариков в прошлом году брали! Теперь-то не уйдет! Он сам себя в западню завел!

Люди одобрительно гудели, нетерпеливо подталкивали бегущих впереди. Еще один поворот. Проход расширялся, мерцал просторный двор, заваленный бесхозным хламом. Возвышались бетонные заборы, перемахнуть через которые было сложно даже цирковому акробату. Сквозной арочный проход, завершающийся свисающей над головой горизонтальной трубой, омоновцы по одному забежали в замкнутый двор, наполненный тишиной и покоем…

Они растерянно озирались – со всех сторон возвышались унылые стены, теряющие кладку и штукатурку, рослые конструкции бетонных ограждений. Пусто. Единственная дверь оказалась заваренной – в чем и убедился метнувшийся к ней боец. Неуютно становилось омоновцам, головы кружились от беспрестанных вращений. Увидеть призрака, как выясняется, ерунда. По-настоящему становится не по себе, когда призрак исчезает…

– Смотрите, колодец! – обнаружил вдруг кто-то щербатую чугунную крышку в двух шагах от выхода из арки. Он бросился к ней, и остальные туда же. Опять колодец! А подбежав, обнаружили, что рядом с колодцем валяется груда тряпья, уж очень похожая на ту, в которой видели злоумышленника!

– А ну, навались! – скомандовал старший, и люди сгрудились вокруг люка, чтобы сдвинуть крышку. Все, очевидно, подумали об одном: люк уже был открыт, ждал своего героя, тот скинул тряпки, нырнул… а крышку за ним задвинул не кто иной, как дух святой…

– Мужики, кончайте тупить! – дошло до самого сообразительного. – Вы как это себе представляете? Он бы не успел! Мы же на пятки ему наступали! Прекращайте чудить, ей-богу! Серега, давай отбой, эту крышку уже лет десять никто не поднимал!

Но омоновцы продолжали кряхтеть, тужиться. Уж коли взялся за гуж, так раззудись, плечо…

Самый сообразительный ворочал извилинами. Он не мыслил столь прямолинейно, как товарищи, мог позволить себе простор фантазии. Злоумышленник точно побежал сюда. Но во дворе его нет – за разбросанными поддонами и чугунными болванками трудно спрятаться взрослому человеку. Труба тянулась вдоль стены, слегка свисая под аркой, когда они забежали на «оперативный простор». Если этот черт такой ловкий, то почему ему не подпрыгнуть, схватившись за трубу, не сделать подъем-переворот, забросить ноги вместе с туловищем – и уже там… Три секунды для физически развитого человека – и выбегающие из-за поворота омоновцы его уже не видят!

А «там» – это, интересно, где? Заинтригованный боец сдернул со спины автомат и вкрадчивой походкой, почти на цыпочках, подошел к проходу в подворотню и поднял голову. Он в принципе не ошибался. На высоте примерно двух с половиной метров над черной дырой подворотни и далее – вдоль периметра здания – тянулся козырек шириной не менее метра. Попробуй догадайся, для чего такой «архитектурный» элемент… Возможно, он тянулся и далее за угол. Боец подошел поближе, привстал на цыпочки и вытянул шею. Сумерки густели, видимость была никакая. А ведь там вполне может устроиться человек, и снизу его не будет заметно! Он собрался сообщить об открытии своим товарищам, но что-то шевельнулось на выступе. Он и отпрыгнуть не успел, как гибкое нечто – в чем-то гладком, облегающем – свалилось на его голову, оттолкнуло! Боец подлетел, оттолкнувшись от земли, но проморгал удар стопой в грудину! Одолела ломающая боль, и, выпучив глаза, боец куда-то полетел, как камень, выпущенный из пращи. Удара о землю он не почувствовал, потерял сознание. Пока омоновцы оборачивались на шум, вникали в ситуацию, ловкач уже летел на них с голыми руками. Он разбросал опытных вояк, как карточную колоду! Это было что-то невероятное! Тот, что уже приподнял и отодвинул крышку колодца, уронил ее на ногу товарищу, сломав стопу. Другой присел, чтобы броситься с низкого старта, но нападающий выбил боковой частью голени опору из-под ног, отвесил затрещину. Мелькнуло что-то справа, он ударил локтем и не промазал. Мелькнуло слева – свалился на колени с расставленными ногами, проникающий удар ниже бронежилета, затем сбоку по колену. Метнул в кого-то оброненный шлем – крученый бросок с тяжелыми последствиями! Затем вскочил и заработал всеми конечностями одновременно. У него был тяжелый кулак, и бил он метко в цель. Омоновцы хрипели, покидая «арену». Кашлял старший группы, стоя на коленях, опираясь на обе руки, выхаркивал кровь и рвоту вместе с выбитыми зубами. Неожиданно навалился кто-то сзади, старший обхватил странную личность за горло… и протяжно завыл, когда земля ушла из-под ног, он ощутил себя, как на крутой американской горке, сделал «колесо обозрения», махая ногами, и грохнулся на товарища, который уже бежал ему на помощь…