Евгений Сухов - Гнев смотрящего

– На это «добро» не давали, – возразил Чижевский.

– Ну, тогда пусть дают нормальные сроки, – заявил Абрамов.

– Да я все понимаю, но нет у нас времени, – простонал Чижевский. – Я тебе не буду всего рассказывать, но уж поверь мне на слово: вокруг концерна в верхах большая буча затевается. Может так получиться, что тот же Чуднов наложит на него лапу. Ты ведь слыхал, наверно, какой шум подняли газеты и телевидение? Ну вот… Ляжешь ты под Чуднова? И я нет. Значит, надо что-то придумывать.

– А что тут придумаешь, – мрачно сказал Абрамов. – Охрана у него – не лохи какие-нибудь, а профи, за хорошие деньги работают. Чтоб с ними справиться и взять объект живым, нужна войсковая операция…

Внезапно майор умолк. Было видно, что его осенила какая-то мысль. Чижевский с надеждой уставился на него.

– Есть у меня один приятель… – медленно произнес Абрамов. – В Афгане познакомились. Служит сейчас тут под Москвой в одном гарнизоне. Позвоню-ка я ему. Идея бредовая, конечно, но чем черт не шутит…

И майор взялся за телефон.

На следующий день ближе к вечеру майор Абрамов сидел в неприметном кафе возле станции метро «Войковская» с крепким широкоплечим мужчиной, по внешности – типичным армейским служакой. Оба собеседника были в штатском и чем-то походили друг на друга – то ли неторопливостью движений, то ли спокойным и уверенным поведением, то ли вдумчивым и внимательным взглядом. К тому же на обоих оставили свой вечный след солнце и ветер Афганистана – кожа на лице у каждого приобрела неустранимый коричневатый оттенок, а волосы и глаза, наоборот, словно выцвели. Собеседники с аппетитом поедали салаты, запивая их пивом. Абрамов слушал рассказ своего приятеля о безрадостных перипетиях армейской жизни и мрачно кивал. Затем майор заговорил сам. Он сообщил собеседнику о том, что работает в неофициальной охранной структуре очень крупного промышленного концерна.

– Я помню, ты прошлый раз говорил, что куда-то в охрану устраиваешься, – кивнул приятель.

– Охрана охране рознь, дорогой Юра, – усмехнулся Абрамов. – Мы там серьезные дела проворачиваем. И сейчас нам такое дело предстоит.

Офицер почувствовал, что Абрамов переходит к сути разговора, и вопросительно посмотрел ему прямо в глаза. Майор не стал ходить вокруг да около и объяснил все кратко и по-военному. Его собеседник надолго умолк.

– На службе ты сейчас все равно ничего не выслужишь. Так и будешь постоянно думать, то ли увольняться из рядов, то ли нет, – твердо произнес Абрамов, глядя на повесившего голову собеседника. – А так тебе после операции выдадут деньги, которых тебе до конца дней хватит, выдадут настоящие украинские документы на тебя и на семью, и живи себе припеваючи, хавай галушки… Ты ведь с Украины сам?

– Да какая разница – Украина, Белоруссия, Россия… Это все начальники придумали, это все временно, – со вздохом произнес Юра. – А я еще единому Отечеству присягал…

– Ну вот и поможешь Отечеству, – возразил Абрамов. – Ситуация обычная: есть группа оборонных предприятий, которые прибыльно работают, и есть «новые русские», которые решили их прибрать к рукам. Естественно, деньги потекут уже не на развитие производства и не в госбюджет, а этим буржуям в карман. Начнутся задержки зарплаты, все льготы рабочим прикроют, а рабочих, между прочим, сотни тысяч, и у всех семьи, жены и дети. Кроме того, ты, как военный, должен понимать: когда придут новые хозяева, у многих из которых двойное гражданство, обо всех новых военных разработках будут раньше знать на Западе, чем в нашем Министерстве обороны. А ты мне тут о присяге что-то толкуешь. Вот и действуй в соответствии с присягой! Тем более что без награды ты не останешься.

– И что ж, мне до самой смерти потом прятаться? – спросил Юра.

– Зачем прятаться? Я же говорю: тебе сделают такие документы, что комар носа не подточит, – ответил Абрамов. – А кроме того, бардак не вечно будет продолжаться. И власть нормальная придет, и страна воссоединится. Тогда подавай рапорт, если захочешь, и опять служи.

– Но мне же после операции надо будет как-то уйти, – заметил офицер. – А если я сам буду уходить, то сразу погорю, я же не разведчик…

– За это не волнуйся, – сказал Абрамов, – это я обеспечу. Мы же вместе будем уходить, поскольку и работать будем вместе.

– Серьезно? – повеселел Юра. – Ну что ж ты сразу не сказал! Это меняет дело. Ну, допустим, я согласен…

– Э-э, – с серьезным видом перебил его Абрамов, – никаких «допустим». Или четкое «да», или четкое «нет». Если ты согласишься, я тебе столько секретных вещей должен буду рассказать, что обратной дороги у тебя уже не будет. И если ты даже не заложишь нас, а просто пойдешь на попятную, то даже я тебя не смогу защитить. Сам знаешь, что бывает с теми, кто слишком много знает.