Сергей Зверев - Война в затерянном мире

– Встретимся через пару недель, старик, поговорим. А почему ты не хочешь меня задержать?

– Есников много приказов от имени комбрига отдает, и не все они мне понятны.

– Например? – Стольников вытащил из пачки лейтенанта сигарету.

– Например, сегодня он велел мне пропустить без досмотра «ГАЗ-66», прибывший из Грозного, хотя мне эта рожа сразу не понравилась.

– Чья рожа?

– За рулем сидел, скотина: без очков, видно – дух. И еще улыбался, гад.

Стольников потер лоб.

– Подожди, подожди, лейтенант Андреев… Когда это было?

– Полтора часа назад. А потом в бригаде начался шухер – я слышал пальбу, и от отстойника две машины ФСБ к штабу рванули, «уазик» и «Нива».

Мысли Стольникова метались в голове, как чайки в шторм.

– А еще?

– Что еще?

– Ты сказал, что не все приказы Есникова нравятся. Какой еще не понравился?

– Еще мне не понравился приказ выпустить за территорию солдата с автоматом. Есников связался по рации, сказал, что он бойца к родственникам в Садовый отпустил. – Андреев снял кепи и почесал затылок. – Но если в Садовый, тогда зачем меня предупреждать? В Садовый он должен был через заставу «Роса» идти… Это раз. И второе: если к родственникам, то почему с автоматом? Теперь третье: если даже Есников решил кого-то отпустить к родственникам с автоматом, тогда почему бы ему не договориться с кем-то из колонны, чтобы бойца взяли в кузов, а в нужном ему месте притормозили?

– Как интересно ты рассказываешь, старик.

– Но это еще не все, – спокойно заметил командир заставы. – Если все правильно, тогда зачем этому солдатику в нас стрелять?

– Не понял…

– Вон он лежит, в ста метрах от бруствера.

– Вашу мать… – Стольников обомлел. – Вы его пристрелили, что ли?

– А что мне делать? – удивился Андреев. – Я его пропустил, а он на растяжки попер. Кричу ему – не слышит, хромает все быстрее и быстрее. Я в воздух – бах! – а этот засранец разворачивается и по мне очередью: н-на!..

Саша кашлянул в кулак.

– И что дальше?

– А дальше у моего снайпера терпение кончилось.

– Это я уже и сам понял. Я спрашиваю – что дальше было?

– А дальше я связываюсь с Есниковым и докладываю, что его увольняемый пристрелен, как собака. А подполковник приказывает мне молчать. Обещает медаль Суворова. Это как понимать? Медаль мне не нужна при таких обстоятельствах, но чем в бригаде занят Есников – узнать бы хотелось. Поэтому я связался с фээсбэшниками, и они сейчас будут.

– Сейчас будут?..

– Ну разумеется.

– Сукин сын! – вскипел Стольников. – Они же меня сейчас возьмут!

– Что, вас и ФСБ ищет?

– Меня и пожарные ищут, и налоговая инспекция! Все, бывай, лейтенант Андреев! Привет родственникам. Скоро увидимся, коньяком напою! Карандаш и ручку, быстро!

Написав на листке: «111», он переломил листок пополам и протянул Андрееву.

– Лейтенант, сейчас от твоего поведения зависит, погибнут хорошие люди или нет. Ты что выбираешь?

– Я всегда за хороших парней.

– Тогда возьми этот листок и отдай в руки генералу Зубову. Лично, ты понял? Скажешь, что от капитана Стольникова. Записка не должна оказаться ни у фээсбэшников, ни у кого бы то еще ни было. Ты все понял?

– Не надо так волноваться, тут ежу все понятно.

– Тогда действуй и связью не пользуйся!.. – Последние слова капитан договаривал уже на бегу.

Прыжками спустившись с высотки, на которой закрепилась застава, он взял левее и ушел в сторону от отстойника. Карту минных полей каждой заставы он знал очень хорошо. Выдвигаться скрытно ночью с группой ему приходилось не раз.

Он не ел с того часа, когда наскоро перекусил в комнате генерала. День близился к вечеру, ноги подкашивались, перед глазами плыли круги. Еще никогда Саша не хотел есть так сильно, как сейчас. Он готов был сунуть в рот первое, что покажется удобоваримым, что может дать организму хотя бы несколько калорий, однако заметить что-то на бегу, да еще с затуманенным взором, было невозможно.

Вот опять выбор. Либо остановиться и найти еду, или продолжать бежать, рискуя свалиться в голодный обморок. Он вспомнил ту минуту, когда ел у генерала, и подумал, что имел возможность сунуть пару сухарей в карман.

«Но тогда нужно было и банку тушенки прихватить, у Бати была», – подумал Стольников. Оставалось бежать. Казалось, найди он гриб, он сначала съел бы его, а потом вспоминал, относится он к разряду съедобных или нет.

«Тебе было хуже, – успокаивал сам себя Саша, – а это просто усталость…»