Максим Шахов - Контейнер со смертью

Росляков оторвал рукав футболки убитого боевика, смочил его в бензине, а потом завернул в него небольшой камень. Положив все это на землю, он чиркнул зажигалкой и поджег. Комок трикотажа сразу загорелся и начал чадить. Росляков выпрямился и толкнул камень под бензобак. Пламя с готовностью хищно взметнулось под днищем машины.

Когда он отошел метров на двадцать, за его спиной взорвался бензобак. Пахнуло бензином и жаром огня. Росляков поморщился, удобнее подхватил парашют с завернутым в него «богатством» и пошел быстрее. Теперь пусть живые расскажут, что тут произошло. Как они задержали европейца, как нашли у него в вещах то, что нужно. Как он напал на них и убил большинство. Как взорвалась машина. Потом они в обгоревшем кузове найдут обгоревший контейнер и остатки записывающего устройства. Карта памяти расплавится, и установить, что она не та, будет невозможно. Металлический контейнер они тоже вскрывать не будут, потому что ампула внутри могла расколоться или лопнуть. Они его повезут в какую-нибудь лабораторию, где попытаются вскрыть в безопасных условиях. Времени на это уйдет уйма. Если они вообще будут вскрывать контейнер. Главное, они могут перестать искать Рослякова, потому что он теперь «пуст»!

Кто же знает, что образец все еще у него в самодельном контейнере из водопроводной трубы. И карта памяти с записью разговора террористов тоже у него. Никто не знает, а предполагать можно все, что угодно. Это уже их проблемы, как они там будут докладывать Хайяни. А машины во время перестрелок часто взрываются. Обычное дело.

Около часа он шел к спасительным скалам. Слева удирало небольшое стадо маленьких испуганных газелей, шакал прыгнул из-за ближайшего камня и, злобно оглядываясь на человека, потрусил в сторону. Теперь уже скоро, думал Росляков. Теперь к этим бедолагам приедут на помощь другие. Они будут очень озлоблены. Возможно, попытаются потушить машину огнетушителями, но все равно до утра к обожженному железу не притронутся. Значит, что там осталось, они определят только завтра утром.

А сегодня они будут прочесывать местность. Следов на камнях не остается, поэтому они будут мотаться на машинах и смотреть в бинокль. И надо быть очень тупым, чтобы не додуматься, что этот европеец не испарился, не растворился в воздухе, а спрятался где-то в пределах нескольких километров. А в этих пределах только скалы. А лазить по ним можно до бесконечности. И если Росляков найдет приличное убежище, то лазить им скоро надоест.

Пришлось остановиться и связать свой узел так, чтобы его можно было повесить на плечо. Лезть приходилось вверх по камням с помощью обеих рук. Скалы были седые, выветренные, и было очень много осыпей. Росляков отдернул руку от чего-то с шумом побежавшего из-за камня в сторону. Черт! Он замер на месте, давая возможность дикобразу уйти подальше. Эти зверюги в момент опасности умеют напрягать спину и выстреливать иголки во врага. Не смертельно, но в такой жаре обломок иголки под кожей может привести к нагноению и другой заразе. Пусть лучше этот большой «ежик» уходит.

Громогласный рык заставил Рослякова присесть и начать прислушиваться. Этого только не хватало. Он снял с плеча автомат и погладил горячий бок ставшего вдруг таким родным «АК-74». Так рычать могут только леопарды или другие степные кошки. Хреновое соседство.

Медленно пробираясь меж камней, осторожно наступая на большие камни, чтобы ноги не скользили по осыпи, Росляков двинулся в сторону звериных рыков. Лучше сразу узнать, кто это и сколько их, чем подвергнуться неожиданному ночному нападению. Он хорошо знал, что человек для хищников, как правило, не добыча. Почему так устроена природа, он не задумывался, просто знал от охотников, и все. Но слова «как правило» не всегда хорошее утешение.

Картина ему открылась ужасающая. Это были не леопарды, не гепарды, это были здоровенные берберские львы. Когда-то их совсем истребили, но потом стали восстанавливать популяцию, выращивая в неволе. Наверное, в этой местности их уже расселили. Две самки лежали в сторонке, нервно вскакивали и снова ложились. А два самца с косматыми гривами сцепились в смертельной схватке на самой вершине пологой скалы. Гривы были окровавлены, хвосты били о землю, поднимая каменистую пыль, оскаленные морды блистали огромными клыками, которые, казалось, могли перекусить оглоблю с одного маха. Рев стоял ужасающий.

Один из львов, как понял Росляков, был молодым самцом, а второй старым зверем. И схватка у них шла из-за обладания самками – этим маленьким прайдом. Львы закончили ходить кругами и снова бросились друг на друга. Их тела ударились с гулом, который пошел по скалам, два сильных тела свились в один клубок.