Анатолий Гончар - Смертники

«Сейчас бы автомат! – подумалось Аркадию, и он вдруг вспомнил про упавшего радиста, про его так до сих пор и не сделавшее ни одного выстрела оружие.

– Ромка же ранен!

Как током поразившая сознание мысль заставила Кудинова вскочить на ноги и, не обращая внимания на непрекращающийся огонь со стороны противника, рвануть к раненому и наверняка истекающему кровью Гришину. В падении пролетев последний метр, Аркадий пополз к неподвижно застывшему радисту. Тот лежал на подмятых ветвях шиповника в неудобной позе, навалившись спиной на собственный рюкзак и, кажется, не подавал никаких признаков жизни.

– Сволочи! – прохрипел Кудинов и, забрав автомат из так и не выпустивших его пальцев радиста, начал поспешно вытаскивать из перепачканной кровью разгрузки магазины и так же спешно распихивать их по карманам своего маскхалата. Из восьми рожков два оказались безнадежно испорчены – прежде чем войти в грудь радиста, пуля прошила наискосок разгрузку.

– Ну, сволочи, держитесь! – прошипел Аркадий, бросая взгляд на пристегнутый к автомату Гришина сорокапятипатронный магазин. После чего откатился в сторону и выдал длинную, прижимающую врага к земле, очередь.

Каретников понял, что его ранили, не сразу, а только когда он, повалившись на землю, попытался дотянуться до предохранителя своего автомата. Рука оказалась скользкой от крови, а в боку начала шириться жгучая боль. Над головой часто-часто засвистели пули. Костя, превозмогая слабость, чуть попятился в небольшую, укрывающую от огня противника ямку. Пули над головой стали лететь чуть реже, хотя в том месте, где он только что был, их поток только усилился. Даже сквозь грызущую тело боль Костя отчетливо осознал, что эти пули ищут именно его – точнее, даже не просто его, а радиста. А до того, что им оказался именно Константин Каретников, никому не было никакого дела. Судя по всему, несмотря на сложенную антенну, их все же смогли вычленить из общей массы разведчиков. Можно было не сомневаться, что «чехи» наверняка с самого начала хотели убить именно радиста. Костя взглянул на так до сих пор не сдвинутый с места предохранитель…

«Твое дело – связь, – едва ли не ежедневно твердил группник. – Мне плевать, какой из тебя стрелок, хотя стрелять ты умеешь лучше многих; мне плевать, сколько ты возьмешь с собой патронов, хоть один – застрелиться. Да, я знаю, что ты таскаешь, как и все, два БК, но это твои проблемы. Мне от тебя нужно только одно – связь. Всегда и везде. Связь – во что бы то ни стало…»

– Во что бы то ни стало! – пересыхающими губами повторил Костя и, застонав, стащил со спины рюкзак и выпростал радиостанцию. Теперь следовало развернуть антенну, что он и сделал, затем, продолжая держать радиостанцию в лежачем положении, щелкнул тумблером и выругался – напряжения не было. Застонав, но не от боли, а от досады, Константин выключил радиостанцию и потянул рюкзак перепачканными в кровь руками, стараясь освободить от него весь корпус сто пятьдесят девятой. Потянул и вдруг понял, что сил у него становится все меньше и меньше. Каретников взялся за рюкзак изо всех сил. Рывок, раздавшийся треск местами уже подгнивших ниток, и радиостанция высвободилась из своего «футляра».

Вздох облегчения, несмотря на все сильнее и сильнее разгорающуюся боль, вырвался из груди рядового Каретникова, когда он увидел, что сама радиостанция цела, и вражеская пуля вошла в ее нижнюю часть, где располагался теперь уже ни на что не годный аккумулятор. И вот сейчас, доставая и отбрасывая его в сторону, Костя вновь вспомнил группника, предусмотрительно заставлявшего таскать вместе с радиостанцией и одну запасную батарею, а не отдавать весь аккумуляторный запас второму радисту. Сколько раз мысленно Каретников ругал Ефимова за лишний груз, находящийся в собственном рюкзаке – и вот теперь этот лишний груз нашел свое применение.

Слабеющими, скользкими от крови руками Константин заменил тяжелый, разбитый аккумулятор на новый, и вновь включил тумблер. Продолжая лежать, настроил антенну.

– Я – Лес, я – Лес. Кто меня слышит, прием, кто меня слышит, прием… – Связи не было.

«Связь… должна… быть… во что бы то ни стало!» – ударами колокола настойчиво звенело в голове у истекающего кровью Каретникова. – Связь должна быть! – надо поднять антенну, но тогда может что-нибудь и изменится, кто-нибудь и услышит. Ответит. Поднять антенну – значит, обозначить себя, значит, дать врагу ориентир.