Анатолий Гончар - Смертники

Ночь уже давно вступила в свои права, а Григорий лежал и все думал. Его мысли плавно перетекли от событий сегодняшних дней к мыслям о солдатах той, давно отгремевшей войны, о тех, кто был вынужден гибнуть за день, за час, за секунду до победы. За одну секунду – всего за одну, но могла ли состояться без этой жертвы та столь долгожданная Победа? Вот и мы… Мысль, мелькнувшая в сознании Григория, погасла под неумолимо надвинувшимся сном.

За пологом палатки шумел ветер, где-то в районе вещевого склада лаяла отрядная собачонка, приглушенно гудел работающий на задворках дизель, под ногами топтавшегося у грибка дневального скрипела галька. Гришка перевернулся на бок, что-то неразборчиво, едва слышно пробормотал во сне. В палатке воцарилась относительная тишина…

Полковник Черных не мог скрыть своего разочарования. Похоже, на этот раз друзья-соперники из ФСБ сумели обойти его на повороте, прочно взяв инициативу в новом и столь перспективном для разработки деле. Правда, и у фээсбэшников в последний момент возникли проблемы, раз те были вынуждены запросить помощи у военных разведчиков…

– Значит, Шейх на территории Чечни?

Раздражения в голосе полковника только прибавилось. Его взгляд скользнул по лежащему на столе блокноту, по остро отточенным карандашам, по перекидному календарю, пепельнице, по стопке испещренных мелкими значками карт и, ни на чем не задержавшись, устремился к неподвижно замершему в кресле подполковнику ГРУ Остапенко. Это он только что принес так взволновавшую начальника информацию.

– По словам Ярцева – да, – ответил Остапенко, и Черных удовлетворенно кивнул. Ярцев – полковник ФСБ обычно слов на ветер не бросал.

– Почему же у нас по нему информации нет ни из одного источника?

– Уже есть, – возразил подполковник. – Я не успел доложить, но два часа назад получен перехват сеанса радиосвязи, один из корреспондентов – Шейх.

– Кто второй? – Почему-то этот вопрос сейчас интересовал полковника больше всего.

– Не установлено, но наши аналитики предполагают вероятность связи абонента с самим Шамилем Басаевым.

– Уверенности в этом нет?

– Нет, – отрицательно качнул головой подполковник и, стараясь усесться поудобнее, закинул ногу на ногу.

– Интересно девки пляшут… – Черных поднялся из-за стола и, заложив руки за спину, не спеша стал прогуливаться по комнате. – Что было сказано?

– Ничего такого, из чего можно было бы сделать определенные выводы. Скорее кодовые слова и фразы, не поддающиеся расшифровке. К тому же я не думаю, что они решились бы обсуждать что-либо существенное.

– Пожалуй, ты прав. Но все равно пусть наши ребята малость поломают голову над дешифровкой; может, у них что и получится, – потребовал полковник, впрочем, энтузиазма в его голосе не было.

– Они работают, – заверил его Остапенко. Ему тоже хотелось, чтобы из этой затеи что-нибудь получилось, но самому подполковнику, как, собственно, и его шефу, в это не верилось.

– Так, а что от нас хотят господа из соседнего ведомства? – Черных снова уселся за стол и, взяв ручку, раскрыл блокнот. Записывать он ничего не собирался, а сделал это чисто механически по давней устоявшейся привычке.

– Они просят нас сделать все возможное воспрепятствованию проникновения денег на территорию России.

– Так, так, так… Значит, теракт уже подготовлен, осталось получить аванс. – Сделав неизбежный вывод, полковник Черных выдвинул один из ящиков, достал оттуда пачку сигарет и, прикурив от вынутой из кармана зажигалки, глубоко затянулся. – Сколько дней им требуется, чтобы выявить и перехватить исполнителей?

– Они просят пять.

– А они понимают, что мы не можем им этого гарантировать? Что мы не в состоянии оцепить весь лес и перекрыть все дороги?

– Да. Ярцев вполне отдает себе отчет в том, что, возможно, Шейху удастся преодолеть все заслоны и доставить аванс до адресата. Он уверен только в одном: Шейх никогда не выпустит кассу из своих рук, а значит, пока он будет оставаться на территории Чечни, теракт не состоится.

– Относительно Шейха, я, пожалуй, с ним соглашусь, а вот насчет невозможности терактов… пожалуй, тут он излишне оптимистичен. Но все же буду надеяться, что он прав. Кстати, где были отмечены засечки выхода в эфир? – Полковник взял одну из лежащих на столе карт и, развернув, придавил ее задравшийся вверх угол пепельницей.

– Здесь, – подошедший к столу Остапенко ткнул в карту любезно предоставленным карандашом.