Сергей Донской - Арктическое вторжение

Похищены. Осуждены. Приговорены к смертной казни через расстрел. Право взять в руки пистолет разыгрывалось по жребию. Следовательно, остальные наблюдали. Возможно, втайне завидуя палачу. Ведь это так увлекательно. Пуля, выпущенная с близкого расстояния, разносит череп врага вдребезги. Кровь и мозги разлетаются во все стороны.

«Бах! Бог хранит Латвию!

Бах! Защитим родину от восточных варваров!»

Латышские мальчики решили поиграть в войну. Латышские мальчики заигрались. Пуле безразлично, в какую сторону лететь и чью башку дырявить. Она беспристрастна. Как был беспристрастен Грин до разговора с генералом Верещагиным.

Тот вернулся в гостиную ровно через три часа, сонно моргая и постукивая пальцем по циферблату наручных часов.

– Время, Глеб. Нам еще многое нужно обсудить, а ночевать я тебя оставить не могу. В целях конспирации, понимаешь?

– Да, – кивнул Грин.

Он действительно понимал. Ничего страшного, если тайный агент навестит начальника УФО в Кунцево. А вот спать под одной крышей не рекомендуется. Мало ли что придет в голову безжалостному майору Грину, пользующемуся доверием у генеральской овчарки. Может, он давно ведет двойную, а то и тройную игру. Может, продался американцам. Или просто свихнулся, спятил, слетел с катушек. Такого лучше держать на расстоянии. Пусть в Латвии дает волю своим кровожадным инстинктам. И неважно, скольких человек майор Грин спас, за скольких поквитался. Он профессиональный убийца. А порядочным людям с убийцами не по себе. Особенно поздней ночью, с глазу на глаз, вплотную.

– Что надумал? – поинтересовался Верещагин.

Присаживаться у огня он на этот раз не стал, предпочитая прохаживаться по комнате с руками, засунутыми в карманы домашней куртки, напоминающей покроем непомерно широкий уланский мундир. Стоячий воротничок, витые шнуры на груди, рукава с обшлагами. И помятая, обрюзгшая физиономия над всем этим бархатным великолепием.

Астра следила за своим хозяином с обожанием. Грин его в эту минуту почти что ненавидел. Он всегда испытывал подобные чувства к тем, кто посылал его на смерть. На свою или на чужую, без разницы. Они оставались в комфортных кабинетах, а он отправлялся в неизвестность. За Родину, за Силина, за Астафьева. За миллионы россиян, понятия не имеющих о его существовании. За неведомых ему полярников. За хрен его знает что, зачем и почему.

– В Латвию я отправлюсь как обыкновенный турист, – заговорил Грин, не глядя на прохаживающегося Верещагина. – Там мне понадобится один помощник. Без всяких шпионских штучек-дрючек, но при пистолете. И готовый беспрекословно и слепо исполнить любые мои приказания. Посулите ему любое звание, любое вознаграждение.

– Все равно он его не получит, – согласился генерал, тяжело ступая по порядком потертому ковру.

Видать, частенько ему доводилось кружить по комнате. Возлагая ответственность, давая распоряжения, карая и милуя. «А потом он умывает руки, – подумал Грин. – Не принародно, а под краном своей ванной комнаты. И внимательно следит за состоянием здоровья своих собак, чтобы не мучились от старческих болячек и хозяина не мучили. «Алло, больница? Пришлите, пожалуйста, врача. Тут нужно кое-кому усыпляющий укол сделать. Ради его же блага. Это решил я, генерал-полковник Верещагин. Спасибо. Жду».

– Не получит, – сказал Грин. – Да и зачем женщинам чины, деньги, почести? Они их только портят.

– Женщинам? – Верещагин резко остановился. – Ты намерен воспользоваться помощью бабы?

– Ну не то чтобы бабы. Мне нужна относительно молодая и привлекательная спутница. Знание латышского не обязательно. Умная, решительная, хладнокровная, спортивная. И, как я уже сказал, готовая на все.

– Ты что, трахаться с ней в Латвии собираешься?

– Все может быть, – передернул плечами Грин.

– Красивую и молодую ему подавай! – проворчал Верещагин. – Н-да, нелегкую задачку ты мне подкинул, Глеб. Не в Советском Союзе живем. Это при проклятом коммунистическом прошлом красоток в КГБ табунами вербовали. Сейчас с этим туго. Разве что шлюхи, которых под нужных людей подкладывают. Но тебе ведь не шалава нужна?

– Это не имеет значения. Я перечислил психические и физические качества, а моральные устои меня не волнуют.

– Что ж, сейчас поскребем по сусекам. – Оживившись, Верещагин сходил за маленьким плоским компьютером, раскрыл его, включил и некоторое время шарил в базе данных, сосредоточенно сопя и крякая. Наконец, остановив свой выбор на одной из кандидатур, он громко объявил: