Юлия Латынина - Бандит

Официант, выгнувшись морским коньком, принял у Шакурова заказ. Черный галстук-бабочка на белой груди официанта напоминал муху в молоке.

Девица на сцене сняла с себя лифчик и стала крутить грудями, то одной, то другой, в разные стороны.

Валерий, не видевший девок почти два года (правда, в Архангельске он трахнулся с портовой шалавой), раскрыл рот и уставился на девицу. Официант принес заказ.

— Ну, за возвращение! — сказал Шакуров, поднимая высокую хрустальную рюмку.

Валерий, не сводя глаз с девицы, заглотнул спиртное.

Шакуров между тем аккуратно двумя лопаточками положил себе салата и стал есть мясо, аккуратно отрезая маленькие кусочки. Отрежет кусочек, обмакнет его в подливу, постарается, чтобы в подливе была долька гриба, и проглотит. Отправит в рот слезящийся, словно из зеленого агата, соленый огурчик и опять режет кусочек…

Девица на сцене стащила с себя трусики и теперь крутила и грудями и попкой.

— Валера, — сказал Шакуров, — еще разок, а?

Валерий опомнился, выпил стопку и набросился на еду. Глядя на него, Шакуров поморщился: парень, видно, забыл, что сидит в приличном ресторане, трескает все, как лагерную баланду после смены. Куски хлеба запихивает в рот вперемешку с мясом и подливой.

Наевшись, Нестеренко икнул, вытер губы рукой и заметил:

— Ты, я гляжу, неплохо живешь.

— Неплохо, — сказал Шакуров.

— Компьютеры продаем. Расширяться думаем.

— На какие шиши?

— Да шиши-то немереные, — похвастался Шакуров, — директора толпами ходят, не знают, чем деньги отоварить. Я вчера одному три штуки впарил. Десять тыщ пишет, пять нам отстегивает, пять делит пополам…

— Много налогов платите?

— А у меня райком комсомола в соучредителях. Налоговые льготы.

— А-а. — Пойдешь ко мне?

— Нет. — Ну, как знаешь.

— У тебя башли есть? — А тебе сколько надо?

— Штук пятьдесят. Баксов.

Шакуров даже изменился в лице.

— Ты шутишь? На что тебе пятьдесят тысяч?

— Дело хочу открыть. — Какое?

— Да вот, ходил сегодня по Москве, мороженого хотел пожрать, мало мороженого-то. А скоро лето.

— Валерий помолчал и добавил:

— Я когда в Архангельске в порту калымил, видел такую штуку: грузовичок, а прямо в нем мороженица. Ну, и оборудование для производства. Английское. Грузины для себя покупали. Я с человеком от фирмы поговорил, — нет проблем, говорит, — у нас в Москве есть этот… как его, черта рыжего — дистрибьютор. Гоните баксы и берите оборудование.

Шакуров молчал.

— У меня и команда есть, — сказал Валерий, — даже бухгалтер.

— Где это ты с бухгалтерами познакомился?

— А он сидел со мной. На два месяца раньше вышел. Сейчас его никуда из-за этого не берут, а мужик он ничего.

— Прямо так, — сказал Шакуров.

— Вчера в зоне, а сегодня директор фирмы. А у меня работать не хочешь?

— Я же сказал.

— Слушай, Сазан, у тебя ж отличные руки. Хочешь, в автосервис устрою? Шубкина помнишь, Шубку? У него теперь мастерская, он тебя сразу возьмет. Полгодика поработаешь по-простому, а там, гляди, расширится, выделит тебе пай…

— А он машины только ремонтирует или раздевает тоже?

— Ну это уж я не знаю.

— А я знаю. Шубку знаю.

— Ну как хочешь…

— Ты мне можешь деньги ссудить? Осенью отдам. Сколько скажешь, столько и отдам.

— Валера, да ты пойми, нет у меня таких денег! У меня каждая копейка в дело идет, у меня…

Валерий поднялся.

— На нет и суда нет. Бывай.

И Валерий направился к выходу.

— Валера, да стой ты!

Валерий повернулся.

— Ах да. Заплатить я забыл. Вот. Тут хватит.

И на стол легли две бумажки.

Валерий молча вышел из ресторана и зашагал по темной улице. Двое или трое скучавших близ козырька парней расступились, пропуская его.

Прошло немного времени, сзади хлопнула дверь: это выскочил из подвальчика Шакуров.

— Валера! — закричал Шакуров.

Но Валерий был уже за углом.

— Валера!

И вдруг крик Шакурова прервался, вместо этого он завизжал, тоненько так, нехорошо.

Валерий повернулся и побежал обратно.

Те трое парней, которые скучали у лестницы и пропустили Валеру, сомкнулись тесной кучкой вокруг Шакурова. Двое держали его за руки, третий, сладострастно похрюкивая, заносил кулак с блеснувшим кастетом и что-то вежливо, нежно толковал Шакурову.

Не добежав двух метров до человека со свинчаткой, Валерий подпрыгнул в воздух, и правая нога, в развороте, въехала парню в ухо. Тот ойкнул, пролетел с метр и врезался в стоявшего у стенки товарища, оба они свалились на мягкую землю. Валерий докрутил поворот до конца и тут же, на излете, костяшки его пальцев соприкоснулись с челюстью третьего парня, продолжавшего держать Шакурова. — Р-распишитесь в получении, — сказал Валерий.