Юлия Латынина - Бандит

На следующее утро между Валерием и Вилде состоялся краткий разговор.

Томас Вилде сам пришел, виновато пряча глаза, выразил сочувствие по поводу ночного свидания Валерия с московской милицией (тот о деньгах ему не сказал). Томас Вилде скулил, как побитая собака. Щеки его пылали.

— Извините, Валерий Игоревич, что так вышло, — говорил он, растягивая гласные, — я все хотел объяснить вам, но это, признаться, так стыдно…

— Тридцать процентов, — сказал Валерий.

— Что? — Моя доля собственности в кафе составит не пятнадцать, а тридцать процентов.

— А деньги? — Денег вношу, сколько вносил.

— За что? Из-за этой вот кодлы?

— Кодле морду набью бесплатно. А вот когда на тебя наедут всерьез, кто будет объясняться? Я?

Томас Вилде откинулся на спинку стула и долго изучал своего молодого партнера.

— А вы мне нравитесь, Валерий Игоревич, — сказал он. — Думаю, мы сработаемся.

На следующий день утром Валерий повез Иванцова смотреть помещение. Тот остался куда как доволен. Его удовлетворенность Валерием выразилась в том, что он обещал втрое увеличить кредит, и попросил на три процента больше. Он сказал, что Валерий такой оборотистый мужик, что от лишних трех процентов не разорится.

— Ты сам подумай, — сказал Иванцов, — мы с тебя брали небольшой процент, потому что боялись, что ты концов с концами не сведешь. А теперь видим — ты надежный клиент, как же мы можем тебя даром кормить?

Валерий выслушал это рассуждение молча и спросил: — Когда будем подписывать?

— Да хоть завтра.

— Завтра я не могу, — сказал Валерий, — завтра я в Тольятти еду.

— Зачем?

— За «шестеркой». Договорился я с одним типом, он мне продает «шестерку» ниже отпускной цены, они там получают их со скидкой. Только ехать за ней надо самому. — Вот как? — удивился Иванцов.

— Поздравляю.

Валерий сам себя поздравлял. Это было невероятно. У него еще волосы как следует после лагеря не отросли — а вон, гля! Кооператив, товарищество, «шестерка». Жизнь, господа, прекрасна!

В тот день Саша Шакуров приехал на работу поздно: фирма заказала партию серверов, и Шакуров мотался в Шереметьево растаможивать груз. Растаможивание выразилось во взятке, данной улыбчивому молодому человеку в погонах. После этого Шакуров сам погрузил один из серверов в пикапчик и поехал к одному важному клиенту, который еще вчера звонил и интересовался, где заказанная им аппаратура.

Поэтому Шакуров явился в фирму часа в два.

Едва он запарковал машину у подъезда и вошел внутрь, как двое мужчин, с самого утра сидевших с безразличным видом в вишневом «Вольво» за углом, снялись с тормоза и тихо встали за «Волгой».

Один из мужчин, постарше, был одет в темно-серый двубортный костюм, на другом были джинсы и кожаная куртка. Вместе их вполне можно было принять за шефа и его водителя. Несмотря на то, что добротные кожаные туфли двубортного имели чуть ли не двухсантиметровый каблук, он был заметно ниже своего спутника. Двубортный справился, где можно найти шефа, и на вопрос «зачем?» туманно ответствовал, что они уже звонили из города Иванова на предмет того, не заинтересуется ли фирма обменом компьютеров на ивановский ситчик.

Через пять минут парочка стояла на пороге крошечного кабинета Шакурова. Тот бы погружен в творческий процесс: сочинял факс в Лондон. Шакуров мигом отставил компьютер и вышел из-за стола навстречу посетителям.

— Чем могу служить…

И почему-то тут же осекся.

Двубортный как ни в чем не бывало радушно извлек из кармана визитку, на которой было оттиснуто: «Топаз». Рыжиков Валентин Семенович. Директор по маркетингу».

Однако вслед за этим Валентин Семенович повел себя странно. Вместо того чтобы изложить свое дело, как подобает потенциальному партнеру, а тем более приехавшему из Иванова бизнесмену-провинциалу, он немедленно развалился в кресле, задрал тощие ноги на стол и проговорил, неприятно улыбаясь и обнажая редкие желтые зубы:

— Мы от Михайского. Жалуется, что вы ему дерьмо впарили вместо компьютеров.

Шакуров слегка побледнел. Михайский заведовал крупной фирмой, потребовал непременно «Расаrd Веll» белой сборки. Шакуров лично устанавливал железо, лучшего программиста послал…

— Это какое-то недоразумение, — сказал Шакуров, — впрочем, разрешите, я позвоню?

И на память — память у него была отличная — набрал номер телефона Михайского. Тот, по счастью, оказался еще на работе.

— Владимир Федорович, это Шакуров. У вас, кажется, проблемы с компьютерами?