Иван Стрельцов - Радиоактивная война

– У меня все в порядке, – доложил Кольцов. – Как только паровоз остановится, «сюрприз» сработает.

– У меня тоже, – сказал Максим, вытирая об одежду испачканные маслом руки. – Тормоза испортил, управление тоже, остановить тепловоз можно, только когда он во что-то упрется или рельсы закончатся.

– То, что надо, запускай торпеду, – распорядился детектив, вешая на шею ремешок бинокля и закидывая на плечо «РПК».

– Сей секунд! – И действительно, через несколько секунд состав лязгнул сцепками и медленно покатился в направлении черного зева штольни.

Беглецы уже преодолели почти половину расстояния в обратную сторону, когда леденящий кровь вой тревожной сирены донесся из-под земли, потом стало ясно, что звук идет от торца карьера. Нервно дернувшись в этом направлении, Кольцов разглядел замаскированную под цвет грунта бетонную арку с бронированными воротами, над аркой мерцала мигалка.

– Долго возились, хлопцы, ваш покойный шеф Чумаков в аду от злости копытами чечетку выбивает, – криво ухмыльнулся Кольцов.

Подняв бинокль, он стал оглядывать пространство карьера. Бинокль был мощным, и все объекты становились близкими, как будто до них можно было рукой дотянуться. Бараки, выстроенные из фанеры, были похожи на гигантские корабли, посты охранения смотрелись серыми мрачными грибами.

Глеб внимательно вгляделся в амбразуру одного из постов и внезапно понял, что не только он рассматривает объект, из бойницы в мощный бинокль их изучает охранник.

– Твою мать! – выругался детектив. Теперь уже не имело смысла ползать на животе.

Он вскочил на ноги и крикнул на бегу: – Ходу, Макс, ходу!

Через мгновение вся зона компании «Земной рай», как растревоженный птичник, взорвалась разноголосьем тревожных завываний сирен...

– Ну что, недолго музыка играла, недолго фраер танцевал, – надсадно закашлявшись, с трудом переводя дыхание, выдохнул Максим, когда они добрались до дота.

– Это мы еще посмотрим, насколько их музыка хорошо звучит, – агрессивно заявил Глеб и, протягивая Безбашенному пулемет, поторопил товарища: – Давай, дружище, готовь оборону, а я дух переведу.

Безумный Макс не стал спорить, молча подхватил «РПК» и брезентовые подсумки с запасными дисками, нырнул в раскаленное чрево бетонной огневой точки.

Глеб, набрав в легкие побольше воздуха, сделал глубокий выдох, в очередной раз подумав, что он выполнил все, что ему было поручено, и даже сверх того. Теперь он мог со спокойной совестью рассчитывать на помощь родной «конторы».

Усевшись на раскаленный песок, он стащил с ноги туфлю, резким движением выдернул стельку, потом вскрыл нишу, выдолбленную в толще каблука, и достал спутниковую рацию размером со спичечный коробок.

Прибор связи, как и любое современное устройство шпионского гардероба, был миниатюрным, мощным и довольно простым в эксплуатации. Надавив кнопку включения, Кольцов нетерпеливо поднес рацию ко рту.

– Сорокопут вызывает Альбатроса.

Для своего позывного Глеб специально выбрал название хищной птички, обитающей в средней полосе России.

– Альбатрос слушает Сорокопута, – тут же отозвалась рация голосом генерала Александрийского.

– Нахожусь в точке заражения, – быстро заговорил сыщик кодированными фразами. – Обнаружен смертельный вирус, возможна глобальная эпидемия. Необходима срочная и полная вакцинация.

– Вас понял, Сорокопут, доктор уже вылетает. Будет через четверть часа. До встречи, – звенящим от нервного напряжения голосом ответил генерал.

– Понял, отбой связи. – Отключившись, Глеб сунул радиостанцию в карман, обулся и сиганул в дот, закрыв за собой дверь и до упора закрутив колесный замок.

Здесь все было по-прежнему. В дальнем углу тихонько сидел Роберт Малкин, к нему испуганно прижималась Софи, чуть поодаль разместились Зубанов и Яков Шубин. У одной из амбразур стоял Дук Губта, вооруженный ручным пулеметом. Вармаков и лейтенант поочередно попыхивали последней сигарой из запасов егеря. Максим кивком головы указал на амбразуру и, в очередной раз затянувшись, заметил:

– Я смотрю, нехилый хипеш поднялся из-за нас.

– Лиха беда начало, – недовольно покачал головой Кольцов, поднимая бинокль.

Тревога действительно разворошила всю территорию гигантского карьера, как муравейник. Из казарм выбегали солдаты, поспешно выстраиваясь повзводно, как легионеры в когорты. Из ангаров лениво выползала боевая техника.

Глеб до боли вдавил резиновые наглазники бинокля, считая единицы «брони» – группы быстрого реагирования. Двадцать армейских грузовиков, три БРДМа, пять пикапов со счетверенными зенитками, колонну замыкала пара легких плавающих танков «ПТ-76». «Да, серьезное к нам отношение, подняли всю королевскую конницу и всю королевскую рать. Не меньше батальона».