Валерий Рощин - Черная бездна

Встав напротив, Давид поклонился и поздоровался. Лама – наголо постриженный круглолицый мужчина – ответил на приветствие на приличном английском языке и, в свою очередь, спросил:

– Мне сказали, вы прибыли из Европы?

– Да, господин Пудава.

– Что привело вас в наш монастырь?

– Мы занимаемся культурными и религиозными вопросами. Однако о главной цели визита я хотел бы поговорить с вами наедине.

Лама коротко взглянул на учеников, и, зашуршав халатами, те удалились из зала.

– Я слушаю вас.

Израильтянин помедлил, еще раз осмотрел залу и тихо сказал:

– Вам передает привет Эрвин из Бизерты.

Несколько секунд Пудава молчал, пристально вглядываясь в лицо европейского гостя. Тот только что огласил первую часть кодовой фразы, написанной на глиняной дощечке перед смертью великим Потуиченом-щаго. Он ждал окончания фразы. И она прозвучала:

– Эрвин и Франц надеются на вашу помощь.

Неприметно кивнув, Пудава хлопнул в ладоши. В зал вошел юный послушник.

– Подай нам чаю. И пригласи Цэрина, – распорядился лама.

Вскоре Давид с Томасом сидели на полу перед низкой полочкой, служившей столом, и пили из простых деревянных чаш знаменитый тибетский чай, заправленный сливочным маслом и солью. В середине «стола» сиротливо стояла единственная тарелка с горсткой китайских фиников.

Цэрин бесшумно появился из боковой комнаты и, остановившись в трех шагах, поклонился. Давид не слишком хорошо различал внешность китайцев, монголов и жителей Тибета, однако сейчас без труда отметил сходство ламы и Цэрина.

– Вот те люди, о которых предупреждал Потуичен-щаго, – коротко обмолвился Пудава.

– Они сказали условные фразы?

– Да. Это наши друзья. Ты должен поехать с ними.

– Я готов, – вторично поклонился монах.

Всю дорогу из монастыря до аэропорта Лхасы Цэрин сосредоточенно молчал. Он был настолько скован и подавлен, что Давид настороженно справился о его самочувствии.

– Все в порядке, – приклонил тот круглую голову. – Чтобы выполнить свою миссию и помочь вам, я должен дословно вспомнить все, чему учил старый лама Потуичен-щаго.

– Это похвально, – кивнул израильтянин. – Приводи в порядок мысли, твоя помощь понадобится через несколько дней.

– Могу ли я узнать, куда мы направляемся?

– В Японию.

– Так далеко? – Короткие брови монаха дрогнули.

– Япония рядом. Далеко будет потом…

Цэрин опустил голову и вновь ушел в себя. Зато оживился Томас.

– А куда мы на самом деле, Давид? – шепотом спросил он.

– В один из вонючих районов Токио, где до сих пор легально промышляет «якудза».

– Что такое «якудза»?

– Японская мафия.

– Разве у япошек есть криминал? – искренне удивился здоровяк.

– Томас, ты в своей жизни прочитал хоть одну книгу?

– Нет. А зачем?

– Действительно – зачем?.. – буркнул Давид, глянув на широкие плечи, бычью шею и незамутненное знаниями выражение лица ирландца. И все же пояснил: – «Якудза» – самая многочисленная и самая организованная криминальная группировка в мире. За свою значительность и влияние она занесена в Книгу рекордов Гиннеса.

В аэропорту босс до самой посадки снова насиловал сотовый телефон в попытках дозвониться до Огюстена.

– Молчит? – глянул Томас на раздосадованного Давида.

Тот кивнул.

– Странно, – шмыгнул носом здоровяк, – обычно он отвечал сразу.

– В том-то и дело. Не нравится мне его молчание…

Средиземное море

Мальта, Валетта

Наше время

После неожиданного и резкого удара в челюсть мой мозг частично выключился и, тем не менее, не утерял способность оценивать положение тела. Во всяком случае, перевалившись через ограждение борта, я осознавал, что лечу вниз.

Вы когда-нибудь прыгали в воду с большой высоты? Когда смотришь на воду с берега – это не впечатляет. Смотреть сверху вниз – совсем другое дело. Ты стоишь на краю вышки, собираешься с духом, готовишься… Потом делаешь единственное движение и… больше от тебя ничего не зависит. Ни-че-го! Одним словом, я очень люблю прыгать в море с большой высоты. И столь же сильно ненавижу, когда меня заставляют это делать помимо моей собственной воли.

Через секунду свободного полета я начал соображать и стал отдававать команды мышцам.

«Так… сейчас будет больно. Очень больно, – теребила далекая мысль. – Неплохо бы оценить оставшуюся высоту, сгруппироваться и…»

Широко раскрыв глаза, вижу проносящуюся в метре стену с ярко-желтыми пятнами.