Сергей Зверев - Талисман десанта

– Твой левый, мой правый, – мгновенно среагировал Митягин.

Тихий выстрел «эсвэдэшки» и красивый стрекот «калашникова» раздались почти одновременно. «Левый» тут же навсегда замер, уронив голову на приклад автомата, а «правый» с прошитым остроконечными пулями предплечьем и шеей сделал вялую попытку отползти за камень.

Новая боевая единица, которая, к удивлению боевиков, обнаружилась у десантников, конечно же, не прибавила им храбрости. Казалось, они вообще перестали предпринимать какие бы то ни было попытки активных действий.

Несмотря на количественное превосходство талибов, ситуация у русских десантников была не такой уж безнадежной. Грамотно построенный бой давал им шансы на выживание. По задумке старлея, вначале Краснощеков занимает высоту над ущельем и гротом, а потом к нему присоединяется и сам старлей. Вдвоем они держат круговую оборону и прикрывают старшину, который, меняя дислокацию, выводит из строя как можно больше противников. И даже если к темноте они вдруг окажутся на высоте в полном окружении, к тому времени на выручку уже подоспеют Батяня со Столяровым. А боевики, не ожидая удара в спину, могут и не выдержать. Оставалось прояснить ситуацию с Ивановым.

– Василий, – старший лейтенант нарушил тишину радиоэфира, – ты меня слышишь? – громко говорил он в рацию.

– Да, прием, – послышался ответ.

– Бросай все к чертям и быстро отходи ущельем в сторону селения. Мы будем стрелять у тебя над головой, ни одна сука не высунется. Найдешь Лаврова со Столяровым – и возвращайтесь с подарками для душманов. Понял?

– Так точно, – ответил тот.

В эту же секунду в ущелье и в рации Иванова раздался оглушительный взрыв.

– Василий! Вася! – крикнул Митягин.

Рация прапорщика замолкла.

Митягин не успел еще осознать, что Иванов убит, как над его головой затрещал «калашников» Краснощекова.

– Виктор, что там у тебя? – надрывая глотку, заорал старлей.

– Восемь уродов! Бегут и стреляют в мою сторону, – услышал он ответ, который перебила новая автоматная очередь. – У одного «РПГ». Сейчас я их уложу из подствольника…

– Действуй! Я сейчас. Тимур, ты тут, – обратился старлей к старшине, – смотри в оба, а я наверх к Виктору.

Митягин понимал, что боевики могут опередить его, и, насколько мог быстро, начал подниматься на помощь прапорщику Краснощекову, автомат которого уже стрелял, не смолкая.

Через секунду вверху раздался оглушающий взрыв. В лицо старшему лейтенанту Митягину полетел песок, мелкие камни и окровавленные обрывки камуфляжа прапорщика Виктора Краснощекова.

– Русский, бросай оружие, быстро! Надо поговорить! – крикнули вверху на ломаном русском языке.

Над скальным ущельем на мгновение появилось ухмыляющееся лицо круглолицего боевика. Вдруг он схватился за правый глаз и нагнулся. Сквозь пальцы просочились красные капли. Боевик упал, поджав ноги.

– Митягин, назад! – Внизу, на скальном выступе перед гротом стоял старшина Билялетдинов. Ствол его «снайперки» дымился, он стрелял с руки, не целясь.

В воздухе промелькнула связка гранат, похожая на авоську бутылок. Потом еще одна. Скальный выступ перед гротом разбило мощным взрывом. Потолок грота обрушился, а сам выступ, отколовшись от скалы, полетел вниз, словно каменный балкон сорвался с ветхого дома.

– Билялетдинов… – только и успел выдохнуть Митягин.

Взрывная волна выкинула его на каменный гребень. Из-за контузии в голове зазвенело, а перед глазами поплыли красные круги.

Старшему лейтенанту Митягину помогли подняться – сильные руки начали хватать его за плечи, он вырывался, а его держали. Внезапно русский десантник вызволил одну руку, нащупал на поясе «лимонку» и поднял над собой.

Талибы мигом бросились врассыпную. Махмуд схватил за ворот Карима и толкнул перед собой навстречу хлопку и волне осколков…

Солнце уже стало краснеть. Розовый оттенок приобрели перистые облака. Примерно через полчаса начнет смеркаться.

Батяня, Столяров и их проводник подъехали на лошадях к ущелью, которое ломаными линиями скал бежало на восток. Внезапно вдалеке раздался хлопок. Потом сразу два одновременно, а затем с некоторой задержкой еще один, но уже более слабый.

– Гранаты? – спросил Батяня.

– Похоже, – ответил Столяров.

Зульфакар, ехавший впереди, весь ссутулился, его лошадь вообще начала плестись.

– Значит, так, – сказал Батяня, соскакивая со своей лошади. – Мы пешком идем вперед – на разведку, а ты, – обратился он к проводнику на его языке, – берешь лошадей и потихоньку идешь за нами.