Сергей Зверев - Свинцовый шторм

– Так как живешь-то, Михаил? Не шибко богато, смотрю…

– Живут и хуже… Крыша над головой есть, на хлеб-соль хватает. Не всем же на «Ягуарах» раскатывать.

– А не хотелось бы? На «Ягуаре» порассекать?

– Полковник, если ты так издалека подходить будешь, то и к концу пузыря до сути не доберешься! Мы пацаны уже взрослые, так что давай о деле. Без всех этих…

– Давай, – согласно кивнул полковник. – Ты помнишь, как тогда, в 91-м, с тем черномазым ящики возил?

– Ну, возил, и что? – заметно напрягся Михаил и невольно покосился на свою изуродованную руку. – И рад бы забыть, но вот ты, например, не даешь.

– В документах везде написано, что ящики сброшены в море и взорваны, так?

– Так, и что дальше? Как ты просил, так я и говорил…

– А дальше то, что ящики те были так заделаны, что им сто лет никакая морская вода не страшна! И лежат они, родимые, на дне, и в них спокойно спят оч-чень интересные железки… А точнее – экспериментальные торпеды очень даже солидной мощности. Их должны были на военно-морском полигоне испытывать в теплых и соленых морях. Но, как ты помнишь, все тогда тем самым тазом накрылось. А вот теперь нашлись люди, которым эти самые торпеды позарез нужны, и они готовы платить очень хорошие деньги. Очень хорошие!

– Ты хочешь сказать, полковник, что я – единственный, кто сегодня знает точно, где они лежат? – Вострецов посмотрел в глаза полковнику совершенно трезвым взглядом. – А потом я должен показать это место на карте? Что будет дальше – догадаться несложно… И кто же покупатель? Грузины? Турки? Или какие-нибудь отморозки вроде этих… как же их…

– А тебе-то какая разница? – Сидоров устало вздохнул и нехорошо потемнел лицом, а в глазах мелькнула открытая неприязнь. – Как чувствовал, что будет с тобой морока! Все совка из себя вытравить не можешь? «Ах, невинные жертвы, ах, как это нехорошо…» Ты бы лучше о себе да о семье своей подумал – живешь как бомж какой… А то, что эта страна тебя, как изношенный сапог, на помойку выбросила – как и тысячи офицеров, между прочим, тоже, – это правильно, нормально?! Да ладно, хрен с ней, со страной, ты мне скажи: на место поедешь, покажешь? За хорошие деньги? Про поездку я потому говорю, что какие к лешему могут быть карты – если и остались от тех времен какие, то они в таких сейфах лежат, что… А рисованные планы в тетрадке или точка в малом атласе – это ведь детский лепет, сам понимаешь. Так что скажешь насчет турпоездочки? На халяву, а?

– Я что, на идиота похож? – почти равнодушно ответил хозяин и твердой рукой разлил коньяк по стопкам. Выпил, кинул в рот ломтик колбасы и отрицательно покачал головой. – Да ни за какие деньги я туда больше не сунусь! Мне и тех месяцев хватило, что я в их поганой тюрьме просидел. До сих пор иногда снятся те рожи… Так что, господин полковник, давай еще разок выпьем и все забудем. И провожу я тебя – время уже позднее…

– Значит, нет? И уговаривать, как я понимаю, бесполезно? Извини, прапорщик, но дурак ты… Ладно, нет так нет. Давай, на посошок наливай! Не чокаясь, за всех, кто в теплых краях тех проклятых навсегда остался…

Расставались бывшие однополчане-сослуживцы в прихожей – без особого сожаления и, естественно, без объятий. Придерживая уже распахнутую дверь, Сидоров достал бумажник и протянул бывшему прапорщику белый картонный прямоугольничек:

– Ты, Миша, еще разок хорошенько подумай… Если что – вот мои координаты, звони.

– Это вряд ли, – Вострецов уже нетрезво качнул головой, – я все сказал. Беспокойная жизнь у тебя, полковник! А мне уже вся эта суета не по возрасту, извини. Все, бывай!

…Уже сидя в своей иномарке, Сидоров, перед тем как запустить двигатель, пощелкал клавишами мобильного телефона и, услышав ответное «да», сообщил собеседнику:

– Он отказался. Да уговаривал я, а он уперся – и всё… Я ему свой телефон оставил – может, и передумает еще… Думаешь? Ну, ладно, подождем-посмотрим…

Ждать, как выяснилось, пришлось недолго. В течение всего следующего, по-летнему долгого дня бывший прапорщик занимался обычными своими делами: с утра отправился на работу в небольшую частную автомастерскую, где уже несколько лет числился автомехаником не из худших, а вечерком пару часов провозился с машинами уже своих личных клиентов – халтурка давала пусть и небольшую, но все-таки ощутимую прибавку к основной зарплате. Уже поздним вечером, когда Вострецов после более чем скромного ужина принялся за умело заваренный чай, раздался первый звонок. Звонила с дачи жена. С первых же слов, произнесенных одновременно растерянным и взволнованным голосом, стало понятно, что вчерашняя история с визитом полковника, увы, не закончилась, а только лишь начинается…