Владимир Король - Время тяжелых ботинок

– Не держим, Сергей Палыч. Это с тех пор, как из самой Америки привезли армянский коньяк, который оказался палёным. И теперь все мы, как учил папаша Мюллер, коллега Штирлица, употребляем только простую крестьянскую водку – нашу, алтайскую.

Встань сейчас Палыч и внаглую открой бар Касаткина, он увидел бы там целую батарею дорогого стекла с лучшими французскими коньяками. Только в кармане

Айсора обретался небольшой бесшумный пистолет отечественного производства, пробивающий все известные бронежилеты, – там был специальный патрон. И такая ревизия могла окончиться для невоеннообязанного Быкова С.П. трагически. Майор вытащил бы убитого через запасной ход, а потом в офисе банка начался бы пожар, в результате которого вышеупомянутый гость пропал бы без вести – такое при техногенных катастрофах случается.

– Ну, раз коньяк не наливают, угости «Боржоми».

Палыч всё гадал, что вместо своего любимого виноградного напитка мог здесь употребить Захарыч, и пришёл к выводу, что только эту грузинскую воду.

Касаткин нажал кнопку:

– Анечка, стакан «Боржоми», пожалуйста, – комнатной температуры.

Касаткин знал, что холодное Палыч не пьёт.

«Ну, пахан, давай, спрашивай, не я ли убрал твоего мозговика? И я тебе отвечу: конечно – нет. Что будет неправдой. Потому что на правду у тебя не хватит даже твоих огромных денег. Не всякую правду, Желвак, можно купить».

Длинноногая Анечка вошла с подносом, стакан воды был накрыт салфеткой.

Айсор стоял в отдалении. Палыч сидел. Он отхлебнул воду.

«Туфта всё это, – зачем ему травить Толстого? Не вяжется».

«Правильно мыслишь, Палыч. Где – я, а где твой вор-домушник и автор плохих детективов. Разного мы поля ягоды. Раньше я с твоим корешом на одном квадратном километре с…ть бы не сел. А теперь вот пришлось через операционистку Женю зазвать Толстого сюда. Правда, эта Женя теперь работает в другом банке и знает, что делать, если к ней вдруг обратятся посторонние с трудными вопросами. Изменились времена! Как сказала моя пятнадцатилетняя дочка Даша, ботинки стали тяжёлые. Я её спросил: а до этого какие были? Оказывается, раньше она их вообще на ногах не чувствовала. Так что, Палыч, коньяка здесь больше нет и не будет. И мою ПРАВДУ тебе ввек не достать. Я, Палыч, – солдат империи, а ты – её вор».

Докладывать Айсору о найденных в особняке Толстого бриллиантах Оса не стал.

Он не хотел смерти Желвака.

Его сейчас занимало очередное послание военных разведчиков, отправленное больше трёх лет назад и полученное им только теперь. Он тщательно исследовал каждую единицу коллекции и ничего не обнаружил. Тогда он принялся за чемодан. Плотная авиационная фанера, планки изнутри для жёсткости, два миниатюрных немецких замка под разные ключи – где тут можно спрятать хоть клочок бумаги?

Было около десяти часов вечера, когда заиграл мобильный телефон для личной связи с Айсором. Тот был в командировке в Лондоне:

– Как дела, как настроение? – Оса уже мог по оттенкам в голосе своего «военного начальника» определить, зачем тот позвонил. А когда прозвучала условная фраза: «Слушай, ну и дерьмо оказался этот новый «лэнд-ровер!» – навострил уши.

И дальше последовала тирада, перевод которой означал: «За тобой установлено системное наружное наблюдение. Профессионалы, кажется, из Украины, – твоя охрана просекла. Пусть пасут тебя, а мы проверим их. Надо выяснить, откуда ветер дует».

Список потенциальных врагов, составленных его главным телохранителем, насчитывал не один десяток фамилий. Кинжал тогда ещё усмехнулся: «Работаем». Только сейчас было не до смеха. А ну как доберутся до Шишкина или до семьи Димы Астрыкина!

Он набрал мобильный Василя. Тот долго не отвечал, заставив поволноваться.

Наконец, хриплый голос на другом конце линии успокоил.

Тут же состоялся разговор с Димычем. Вся его семья отдыхала на побережье Балтийского моря, в Калининградской области. Через неделю они должны были вернуться, – девочкам пора в школу:

– Димыч, пусть твои знакомые походят по горам, пока погода благоприятствует.

Астрыкин всё понял:

– А дальнейший прогноз сообщить не забудут?

– Без сомнения. И больному другу Челкаша рекомендуй – пусть с выходом на службу не торопится, пока не пройдёт обострение.

Это касалось уже самого Димыча.

Особняк на Можайском шоссе – единственное место, где он чувствовал себя в относительной безопасности. Ребята Шкипера доверие внушали. Но ему нужно было навещать Олесю. Девчонка непредсказуемая, она и так там была практически без контроля. Да и вся охрана в Шишкине – Василь да Наталья. Конечно, есть ещё грозные псы, но хорошему стрелку понадобится всего четыре патрона.