Кирилл Казанцев - Блокада молчания

— Я еще вернусь, ублюдки!

— Аста ла виста, беби? — Мужчина недоуменно покосился на сообщницу. — Чего это с ним, дорогая?

— Ку-ку заело? — предположила женщина. — А что, вполне укладывается в контекст. «I’ll be back», вы еще попляшете, грязные ублюдки! Где моя куртка, винчестер и мотоцикл?

Судя по звукам отфыркивающейся лошади, Нептун не уволок городского «шерифа» в свои глубины. Он вынырнул — оказалось, что этот грузный и неповоротливый тип прекрасно плавал. Невзирая на побои, травмы, унижения, он оттолкнулся от борта и поплыл вразмашку в сторону города, ежесекундно озираясь, не будут ли стрелять? Оскалился перекошенный рот, убыстрялись движения рук. Голова полковника мелькала на волнах, удаляясь от яхты. Мужчина озадаченно почесал затылок стволом «макарова».

— Можем поднять якорь, догнать, отутюжить… — неуверенно предложила женщина.

— А потом затопить прекрасное судно вместе с содержимым, — поддакнул мужчина и засмеялся. — Глупые мысли не запаздывают, дорогая. Это не то, что нам сейчас нужно. Из полковника Вровеня мы вытянули все. Его проблемы, что он не понял. Ладно, леший с ним. Он доплывет, у него получится. Примерно через полчаса на островок прибудет группа медленного реагирования. Время есть…

Мужчина приобнял женщину, она машинально к нему прильнула. Это выглядело странно, учитывая то, что они не сняли маски. Солнце опустилось за каменный островок, по воде растекались дымчатые сумерки. Стихал ветерок, сглаживалось волнение на море. Городок Кабаркуль, расползшийся по прибрежным холмам, укутывала голубоватая дымка. В отдельных домах уже включали свет. Зажглись прожекторы на пришвартованных у пирса судах, звуки музыки потекли по воде. Вечернюю идиллию нарушала лишь голова полковника Вровеня на водной глади. Мужчина с женщиной одновременно обернулись. Как-то абсурдно смотрелись мужские ноги, попарно привязанные ремнями к лееру, полицейские Брынец и Локтионов приходили в себя и уже пытались возмущаться. Перевернутый мир их чем-то не устраивал. Очень живописно смотрелась сексапильная блондинка в купальнике телесного цвета. Разведенные руки были примотаны скотчем к вантовым тросам, одни их концы тянулись к мачте, а другие были жестко закреплены под настилом. С ногами дело обстояло так же. Она пребывала в наклонном положении, еще одна полоска скотча склеила рот. Девушка молча смотрела на «мстителей», и только выразительные серые глаза говорили о том, что она думает. Страдания, испытываемые блондинкой, были исключительно моральные. Физических неудобств неловкая поза не доставляла. Обнаружив, что стала объектом внимания, блондинка зашевелилась, стала что-то вопрошать глазами.

— Какое благоразумное дитя, — ласково подметила женщина в маске. — Прекрасно понимает, что мычание не выход.

— Да, приятная безделушка, — задумчиво согласился мужчина, партнерша удивленно на него покосилась, и он неловко засмеялся.

Они вернулись в кают-компанию. Там все оставалось по-прежнему — время для побудки еще не настало. Журналист Зенкевич не воскрес, и все, что они могли сделать, — это накрыть его широким пляжным полотенцем. Кучка пистолетов перекочевала в водонепроницаемый рюкзачок, висящий у Никиты за спиной.

— Уходим с аквалангами? — предположила Ксюша. — Вежливо попрощаемся, пересчитав убитых?

— В моем акваланге бракованный легочный аппарат, — буркнул мужчина. — Сюда-то приплыл с трудом, жабрами пришлось дышать. Не представляю, как поплыву обратно. Похоже, предстоит серьезный разговор с жуликоватым греком, который подсунул нам этот никчемный хлам…

— Замечательно, дорогой, — всплеснула руками женщина. — И что ты предлагаешь? Ну давай вплавь, наденем шапки-невидимки…

— Не забывай про группу медленного реагирования и назревающие события, — рассудительно изрек мужчина. — Водную акваторию будут осматривать с прожекторами. Нас поймают и вздернут на рее. Нет, дорогая, мы пойдем другим путем. С помпой. Наше появление в городе не должно остаться незамеченным. Рабочий день продолжается. Действуем, любимая…

У женщины сложилось иное мнение. Пару минут партнеры приглушенно спорили, каждый отстаивал собственную точку зрения.

— Знаешь, дорогой, может, ты на свете лучше всех, — горячилась женщина, — только это сразу не поймешь…

— Но ты это понимаешь, — возражал мужчина. — Да, не подфартило, мы потеряли хорошего человека и журналиста, мир его праху, мы упустили Вровеня, и поэтому мы должны ударно завершить этот день.