Валериан Скворцов - Укради у мертвого смерть

Рикки помалкивал у дверей.

Полковник размышлял, как некстати накатили все эти расследования, да еще весной, в преддверии жары, когда матерое жулье плотно уходит в густую тень. А он-то собирал­ся подавать в отставку, как говорится, непобежденным, воз­ главить отдел солидной фирмы, загородив широкой спиной отменного старого служаки и ветерана ловкачей-хуацяо, ко­торые выставят его, известного героя вьетнамской войны и полковника, имя на своей вывеске.

Имелись огорчения и посерьезнее, чем убийство Пратит Тука или, тем более, ограбление ювелирного магазина на Чароен Крунгроуд. Приятель из штаба первой региональной армии, расквартированной вокруг столицы, доверительно сообщил, что на северо-западе, близ бирманской границы настигнуты и погибли в перестрелке дезертир 31-го полка, сержант, а также гражданское лицо, подозреваемые в попыт­ке покушения на министра внутренних дел. Крамола выпле­скивалась в армию. А вооруженная расправа над одним из политических лидеров правительства, удайся покушение, представляла бы собой своеобразную публичную казнь.

Полковника пугало, что, получая подобные сведения, он внутренне оказывался подготовленным к ним. Предчувст­вия?

Устройство брака сына с целью подняться к большим деньгам, готовившаяся им исподволь отставка для перевода на должность в фирме — разве это не свидетельства инстин­ктивной дезинтеграции от администрации, не бегство в ук­рытие? Не продавался ли он тем, кто в значительной степени повинен в бедности и его, и таких лейтенантов, как этот Пхромчана, в забвении служебного долга и интересов этой страны?

Полковник, незыблемо веровавший в справедливость, в божественное происхождение верховной власти, с содрога­нием ловил себя на том, что подсчитывает число оставшихся монархий на земле. Англия, Бельгия, Монако, Голландия, кажется... Просвещенная Европа, опытные и матерые мани­пуляторы, нерушимые традиции, столетние институты вла­сти. А по соседству с собственным домом, в приграничной Камбодже садовник душит короля веревкой на глазах при­ ближенных, а затем садится на престол. Не так уж опромет­ чиво поступил Сианук, отказавшись от трона. Исчез из Вьет­нама Бао Дай, затерялся в неизвестности лаосский король Шри Саван Ваттхана... Трагическое призвание. Риск — про­фессиональное занятие монархов, над которыми довлеет об­стоятельство мощнее ограничивающих их парламентов или «сильных фигур». Обреченные временем, некогда «избран­ные» становятся рабами сиюминутных интересов, впадают в мистику, удаляют от себя здоровые силы старинных родов, боятся армии, приближают проходимцев, и тогда-то появ­ ляется расчетливый и хитрый садовник. Зреет измена внут­ри дворца, за его стенами — бунт.

Уже появились среди коллег такие, которые нащупывали новую для себя тропу в меняющемся мире. Приверженцы «тактики завоевания умов и сердец» — медицинское обслу­живание для всех, дешевые продукты питания — для всех, повышение эффективности административного аппарата» отказ от взяток, то есть придание им более «цивилизованно­го» характера...

— Садись-ка, Рикки, старый товарищ, — сказал, спохва­тившись, полковник мявшемуся у двери лейтенанту.

— Слушаюсь.

Пхромчана уселся на жесткий стул, повернутый к столу начальника, и только потом осознал неловкость поступка. Место предназначалось тем, кого приводили для последнего допроса перед подписанием распоряжения о решении судь­бы арестованных

Полковник с кряхтением опустился в кресло перед нике­лированной пепельницей на высокой ножке. Жестом переса­дил лейтенанта в такое же напротив. Несколько минут смот­ рел в окно, за которым скатывалась вниз крыша с вытяжными трубами госпиталя при управлении полиции. У одной, соорудив из серого халата тень, спал на ветерке, судя по салатовой гимнастерке, надзиратель при палате для за­держанных.

— Убийца Пратит Тука должен быть найден и арестован. В два-три дня. Не больше. Пытайтесь именно в этом направ­лении развивать поиск по следу, взятому за этим... гангсте­ром Йотом. Не изнуряйте себя поиском доподлинных дока­зательств связи между двумя случаями. Считайте заранее для себя установленным, что оба преступления — убийство профсоюзного босса и ограбление ювелира — совершены одним лицом. Живым он мне... не нужен.

Лейтенанту Рикки Пхромчана не полагалось знать о те­лефонном звонке, прозвучавшем рано утром в кабинете, где ему разрешили присесть, возможно, в третий или четвертый раз в жизни. Майкл Цзо сказал в трубку: