Андрей Воронин - Слепой. Тост за победу

— Вчера я разговаривал с директором института, который метеорологией занимается. И он сказал, что они и раньше могли делать подобный прогноз. То есть вычислять дату, когда воздушные потоки… куда-то там сдвинут тучи.

— Ну, тогда все понятно, — кивнул головой Глеб. — Тогда надо разбираться с учеными.

— Вот ты этим как раз и займешься, когда ванну примешь. А то пока стыдно тебя к приличным людям пускать.

Генерал явно намекал на то, что короткие волосы на голове Сиверова уже успели слипнуться, а на лице появилась заметная щетина. Что ни говори, а достижений цивилизации он был лишен уже несколько суток — со времени своего вылета из Москвы.

— А почему я? — удивился Глеб. — Дело-то, вроде, нехитрое. Запустили бы журналюгу туда какого, они любят сенсации.

— Ни один журналюга теперь этого Правдина и пальцем не тронет. Почему, спросишь ты? Да потому что уже двое таких погибли, один за другим.

— При невыясненных обстоятельствах?

— Да, два несчастных случая. ДТП там, и все такое. Магическая сила, в общем…

— Ясно, — нехорошо улыбнулся Глеб. — Ну а что же наши правоохранители? Это их хлеб, так сказать. Или на них магия тоже действует?

— Еще как действует! Прокуратура вот возбудила дело, да следователь утонула вдруг. Решила искупаться — и утонула. Других желающих пока не нашлось.

— Желающих утонуть, да?

— Вот-вот. Ну, или попасть в автокатастрофу, или случайно выброситься из окна. Вариантов тут может быть множество.

— Это уже интереснее, — сквозь зубы процедил Глеб. — Значит, за тем колдуном стоит кто-то серьезный. Обычная магия, я думаю, тут бы не сработала.

— Вот-вот, а я о чем говорю! Так что давай отдыхай, а завтра этим займешься.

…Уже на следующее утро чисто одетый и гладко выбритый Сиверов подъехал к Институту метеорологии. Но припарковаться у входа ему не удалось. Вся стоянка была занята машинами скорой помощи и милиции.

Предчувствуя недоброе, Глеб бросил машину прямо на улице и побежал ко входу. Но территория вокруг крыльца была по периметру окружена лентой. Мимо Слепого прошли два санитара с носилками. На них лежало покрытое простыней тело.

— Что случилось? — спросил Глеб у праздношатающегося полицейского.

— Не твоего ума дело, — вежливо ответил страж порядка. — Лучше вали отсюда, не мешай работать.

Взглянув на окна второго этажа, Слепой сразу понял все сам. Стекол в них не было, а стены вокруг почернели от гари.

Глеб очень спешил. Но все-таки он опоздал.

Рабочий день был уже в самом разгаре, но младший научный сотрудник Института метеорологии Дмитрий Вишнев и не думал приступать к работе. У него были дела поважнее.

Дима уже давно мечтал о личном автотранспорте. Однако скромной институтской зарплаты ему могло хватить разве что на «запорожец», да и то не на ходу. Но тут ситуация вдруг изменилась. Всего одна легкая халтурка сделала его богачом — одним махом он отгреб столько, сколько не получил бы в этом долбаном институте и за три года.

И вот теперь он внимательно изучал цены на авторынке, выбирая между серебристым «опелем зафира» пятилетней давности и маленьким, но все же эффектным джипом «тойота рав 4».

Деньги перепали ему почти случайно, без особых усилий. Для их получения надо было только скопировать на флешку результаты их исследований и передать эту флешку невзрачному усатому человечку. То есть дело пяти минут. А гонорар — 25 тысяч долларов!

Дима и сам толком не понимал, кому так сильно понадобились эти данные. Конечно, каждый москвич хотел бы узнать о том, когда воздух на улицах снова станет пригодным для дыхания. Но не за такую же сумму!

Усатый человечек сказал, что он из газеты. И действительно, тема смога занимала в СМИ важное место. И журналюги охотились за любой новой информацией на этот счет. А когда у них не получалось ее добыть, выдумывали сенсации.

Сотрудникам института было строго-настрого запрещено общаться с журналистами и, тем более, делиться конкретными прогнозами. О том, кто принял это умное решение, можно было только догадываться. Директор лаборатории Виталий Павлович намекнул на звонок «оттуда, откуда надо».

— Ну, знаешь, есть такая организация на три буквы, — шептал он на ухо сотрудникам.

Виталий Павлович был человеком старой закалки, и эти «три буквы» вызывали у него неподдельный страх. Пусть себе они и изменились с советских времен: КГБ превратилось в ФСБ.

В любом случае, Дима был очень благодарен тому загадочному человеку, который решил засекретить всю информацию. Ведь иначе она никогда бы не стала товаром, причем товаром дефицитным и, соответственно, очень дорогостоящим. И его мечты о собственном автотранспорте так и оставались бы мечтами.