Александр Бушков - Бульдожья схватка

Потом, значительно уменьшившись числом — одни только боссы и финансисты, непосредственно причастные к проекту, — перешли в соседний зал, дабы отдаться на растерзание средств массовой информации (первую скрипку среди асов телекамер играла, конечно, очаровательная Вика Викентьева в сугубо деловом прикиде — Петр свято выполнял взятые на себя обязательства, пусть и данные от чужого имени). Все, разумеется, и там прошло гладко, представители древнейшей профессии были одарены, пожалуй что, пудами высокосортной лапши для завешивания ушей. Правда, с этим суждением Петр, пожалуй что, перебрал. В конце концов, очень и очень многие из присутствующих всерьез рассчитывали, что Шантарск оросится золотым ливнем инвестиций. Да что там, подавляющее большинство. Кто мог предполагать, что пользовавшийся безукоризненной репутацией П.И. Савельев на деле всего-навсего трудолюбиво претворил в жизнь пример, подсказанный классиком французской изящной словесности? И решил вульгарно скачать денежки в личную мошну? Заикнись кому об этом, искренне ржали бы, полагая тебя идиотом и провокатором…

Шествуя к своему «мерседесу» по обширному двору «Лазурита», Петр ощущал легонькую дрожь в коленках, проистекавшую, конечно, не от выпитого только что шампанского. В голове так и вертелась бессмертная фраза Бендера: «Берегите пенсне, Киса! Сейчас начнется…»

Вот именно. Вряд ли в него сейчас всадят пулю. Простой расчет — этакая смесь разбойной логики и светских приличий — требует наступить на горло естественным людоедским стремлениям, выждать пару дней. Уж никак не годится убирать манекена в тот же самый день. Так что сегодня опасаться поганых сюрпризов не следовало — и все равно, инстинкт самосохранения заставлял сердчишко заходиться в морозной смертной тоске…

В стенах родного офиса от сердца слегка отлегло — ничего не случилось по дороге, он все еще был цел-невредим. И гораздо важнее, нежели ждать удара со всех сторон света, было ответить на коварный вопрос: был ли покойный Фомич единственным посвященным лицом или?

Но как ответ отыскать? В конторе, кстати, никто до сих пор не встревожился из-за отсутствия Козырева — ну, понятно, прошло слишком мало времени, разве что иные удивятся мимолетно, отчего это на подписании не было Фомича, коему просто-таки по протоколу положено… Однако из сотрудников «Дюрандаля» на церемонии была одна только Снежная Королева, Ирина Сергеевна, а она не из тех, кто спешит разносить сплетни. Вообще интересно, как там будет обставлено с Фомичом, со вчерашнего вечера исправно коченеющим на полу той квартирки? Позвонит какой-нибудь аноним в милицию или события предоставят их естественному течению? Если…

Мурли-ширли-мырли! Селектор закурлыкал…

— Павел Иванович…

— Да?

— К вам Ирина Сергеевна по срочному делу…

— Жанночка, пусть подождет буквально минуту… Я скажу, когда..

— Понятно, — пропела Жанна и отключилась.

«А вдруг?» — мелькнуло у него в голове. Почему бы и нет? Еще не факт, что именно она и есть помянутая Фея… но, окажись она Феей, это прекрасно уложилось бы в мозаику. Очаровательна, что немаловажно для сексуально подвинутого Пашки, умна, что в этом деле опять-таки плюс, сидит на бухгалтерии — снова ставим плюсик…

Как проверить? Да очень просто!

Он великолепным прыжком, словно берущий одиннадцатиметровый искусный вратарь, метнулся к сейфу за картиной. Выхватил оттуда ту бутылку «Хеннесси», где оставалось не более стакана, на ходу отхлебнул, проливая на пиджак и сорочку. Для надежности выплюнул большую часть отхлебнутого в горсть, втер в полы пиджака. Плюхнул на стол стакан и бутылку, распустил узел галстука. Двумя пальцами сунул в нагрудный карман невесомую плоскую пластиночку микрофона. Чтобы придать картине завершенность, плеснул коньяком прямо на парочку малозначительных бумаг, залежавшихся на столе. Нажал клавишу:

— Ирину Сергеевну х-хачу! — прямо-таки рявкнул он с интонациями Мимино, так, чтобы сама помянутая непременно услышала. — Проси!

Снежная Королева с порога, одним взглядом оценила обстановку, но бровью не повела, изящно ставя великолепные ноги, подошла к столу.

— Прошу, драгоценная! — с подъемом заявил Петр, обогнув стол и приблизившись к ней вплотную. — Украсьте своей персоной кресло!

От него должно было нести, как от винной бочки, но деловая красавица оставалась невозмутима. Села, положив ногу на ногу, держа на коленях тонкую пластиковую папочку, поинтересовалась: