Никита Филатов - Пираты Сомали

— Бежать не пытались? — опять задал вопрос пограничник.

— Куда? — отреагировал Виноградов вместо Петровича. — Куда там бежать-то?

Но, к его удивлению, рыбак ответил сам, и не совсем так, как можно было ожидать:

— Ну а как же без этого? Пытались…

— И что?

— Ловили нас. Били. Больно били, хотя и не до смерти… Пару раз мы даже общую голодовку объявляли — но это все без толку…

— В конце концов, как я понимаю, деньги за вас заплатили?

— Скорее, за траулер, чем за нас, — опять усмехнулся Петрович.

— А как передавались деньги?

— Подробностей я не знаю. Но, как говорили, была проблема в том, что пиратам требовались только наличные — ни счетов в банках, ни надежных посредников у них тогда еще не было. Это сейчас — другое дело, а тогда… В общем, знаю я только, что выкуп они получили. Не маленький — полтора миллиона долларов. И все равно напоследок, прежде чем покинуть судно, еще раз обшарили каюты экипажа и вынесли все более или менее ценное — от носков и посуды до ноутбуков…

Гудок у буксира оказался на удивление мужественным и басовитым.

Вода за кормой тут же вспенилась желтыми, грязными бурунами — и огромный контейнеровоз медленно, будто нехотя, отвалил от причальной стенки.

— Видите, мистер Дженкинс, как все просто, когда обе стороны проявляют добрую волю и по-настоящему хотят договориться…

— Деньги были переведены еще вчера.

— Но поступили они на банковский счет только сегодня.

— При проведении подобного рода сделок всегда возникают определенные сложности.

— Да, разумеется, это я понимаю.

Адвокат мистер Дженкинс и его собеседник расположились под матерчатым тентом, на террасе кофейни, которая отчего-то считалась здесь самой приличной.

Заведение это было построено прямо на берегу океана, возле кромки песчаного пляжа, усеянного дырявыми пластиковыми бутылками, обрывками полиэтиленовых пакетов, размокшими пачками из-под сигарет и прочим мусором подобного рода. С террасы открывался вид на разрушенный зерновой элеватор и несколько однообразных, бетонных складских помещений, давным-давно уже самовольно захваченных беженцами из центральных районов и приспособленных под жилье.

Чуть левее можно было разглядеть что-то вроде причала и каменный пирс, далеко выдающийся в океан, остатки навигационных знаков, а также несколько наспех небрежно сколоченных деревянных вышек с прожекторами и пулеметами.

Самого портового поселка, обозначенного, пожалуй, только на подробных навигационных картах и в лоциях, отсюда не было видно, однако мистер Дженкинс уже имел удовольствие убедиться, что этот населенный пункт представляет собой едва ли не самую убогую и нищую дыру на сомалийском побережье.

Хорошо себя чувствовали здесь, пожалуй, только жирные, сытые мухи.

Следует признать, что мистеру Дженкинсу окружающая обстановка не нравилась. Особенно досаждала ему тягучая, тяжелая жара, медленно перетекавшая вслед за неистребимым запахом какого-то трупного разложения и подгоревшего пальмового масла.

Однако лондонский адвокат старался не подавать виду, что больше всего сейчас ему хотелось бы оказаться как можно подальше отсюда, — и не столько из традиционной британской вежливости, сколько из чувства самосохранения. Потому что этот забытый Аллахом и людьми портовый поселок был не только малой родиной, но и наследственной вотчиной его сегодняшнего собеседника.

— Как вы уже имели удовольствие убедиться, мистер Дженкинс, все моряки живы и здоровы.

— Посмотрим, что скажут врачи.

— Да, конечно. Но, по-моему, некоторая воздержанность в пище пошла им даже на пользу…

С некоторых пор человек, сидящий напротив мистера Дженкинса, считал себя полноправным хозяином значительной части сомалийского побережья. Под его командованием постоянно находилось до полутора тысяч прекрасно вооруженных и неплохо обученных солдат, а при необходимости он мог бы достаточно быстро поставить под ружье еще две или три полноценные пехотные бригады из местных жителей, прекрасно знающих горные пограничные тропы и имеющих многолетний опыт военных действий.

Впрочем, в отличие от большинства других сомалийских полевых командиров, этот человек специализировался на морском разбое. Для этой цели в его распоряжении имелась целая военная флотилия, состоявшая из сторожевика, отнятого пару лет назад у правительственной береговой охраны, пары траулеров, переделанных для скрытной транспортировки в открытый океан штурмовых групп и средств их доставки, нескольких современных быстроходных катеров, а также бесчисленного множества рыбацких моторных лодок.