Александр Чагай - Врата джихада

— Трудно вам, — заметил я с почтением.

Ксан покрутил головой, помассировал себе шею.

—Остеохондроз. Возраст — ничего не поделаешь. — По­молчал с минуту, и согласился: — Трудно, конечно.

Глаза его подернулись дымкой воспоминаний, и я замер в предвкушении очередного рассказа. Может и негоже при­знаваться в этом старому хрычу, да врать не стану, считайте, я снова стал мальчишкой, мечтающим о дальних странах. Су­ществование в привычном для меня городе, вдоль и поперек исхоженных Печатниках, казалось чем-то нереальным — бо­лее ярким и правдивым был мир Ксана.

Политика в Центральной и Южной Азии всегда опреде­лялась нефтяными и газовыми интересами. Европа, Амери­ка, Россия, Япония, а с недавних пор Аргентина и Австра­лия схлестнулись в борьбе за право эксплуатировать место­рождения углеводородов, тянуть трубы к терминалам пор­тов на Аравийском море. Российской компании «Нефтегаз»удалось выиграть тендер на поставки газа из Южного Ира­на: предполагалось, что газопровод пройдет через провин­цию Белуджистан.

Все бы ничего, если бы не безобразие, которое учинил Га-фур Осман Хайдери, вождь племени, обитавшего в межгор­ной котловине Ванну (округ Лоралай). С одной стороны ее обрамляли горы Макран, с другой — Драганское плато, здесь пролегал идеальный маршрут для трубопровода.

Нужно сказать, что в Белуджистане племена до сих пор пользуются практически полной автономией, и властям сними непросто сладить. Так вот, с Османом был подписан договор, разрешавший строительство на его территории за крупную сумму, которая переводилась на его счет в венском банке, а также за весьма соблазнительные роялти. Одна­ко вождь посчитал, что следовать понятиям чести попросту глупо. И когда австралийская «Брокенхилл-пропрайетори»,вознамерившаяся монополизировать всю нефтегазовую раз­ведку и добычу на территории Пакистана, предложила ему в полтора раза больше, он долго не раздумывал.

В руководстве «Нефтегаза» решили, что соревноваться с богатыми австралийцами бессмысленно. Вместо этого биз­несмены обратились к спецслужбам, что представлялось па­триотичным и менее расточительным. Газовики не прогадали— буквально за месяц была собрана информация, проливав­шая свет на некоторые стороны деятельности вождя племени.

В ходе последней избирательной кампании, невзирая на публичные заверения в верности военному режиму, Осман тайком ездил в Саудовскую Аравию, где вел переговоры о политическом союзе с опальным премьер-министром Па­кистана. Осман также контролировал контрабандную тор­говлю на одном из участков иранской границы и не раз пре­доставлял убежище отрядам одной из радикальных группи­ровок, которая враждовала с федеральным центром и бо­ролась за независимость своей провинции всеми средства­ми — включая обстрелы городов из тяжелых гранатометов и ракетных установок.

В Пакистане всем памятен скандал с Зафаруллой Бугти, главой другого племени, которого застукали в уютном гест-хаусе с двумя девицами сразу. Благодаря этому menage a trois он удостоился ласкового прозвища «Зафи-сандвич» и поте­рял место в парламенте. Предание огласке информации (за­документированной, подкрепленной свидетельскими пока­заниями, фото — и видеосъемкой) о политических и коммер­ческих контактах Османа могло иметь еще более суровые по­следствия, и правоверный мусульманин попал бы в зиндан быстрее, чем длится утренний намаз. Сам вождь разделял по­добную точку зрения. После просмотра малой части «кинох­роники», он охотно согласился со сделанным ему предложе­нием: ему передается весь компромат, а взамен подтвержда­ется договор с «Нефтегазом».

Непосредственно по Осману работал Володя Зайченко—мо­лодой сотрудник Ксана, с приятной наружностью и большими амбициями. Он был самоуверен и нагловат. В Исламабаде ему по статусу полагались отдельная вилла, дорогая машина, и он с ужасом думал, что рано или поздно придется лишиться этой ро­скоши. Возможно, именно это побудило Зайченко отправиться в Объединенные арабские эмираты, где он обосновался в Шар­дже, в гостинице «Карлтон». Связавшись с Ксаном, сообщил,что материалы на Османа у него, и вернет он их только после перевода на номерной счет в «Эмирейтс бэнк» внушительной суммы в долларах. В Москве разразился скандал, и начальство пришло к выводу, что главный виновник — Ксан.

Прежде уже случалось, что его карьера висела на волоске.Однажды один из его подчиненных исчез в Дубае. Не явился на рейс, покинул здание аэропорта. Ксана, отдыхавшего тогда в Сочи, выдернули с солнечного пляжа, срочно вызвали в Мо­скву и недвусмысленно уведомили о стоявшем перед ним вы­боре: отыскать пропавшего сотрудника либо покинуть службу.В течение пяти дней он обходил дубайские отели — от высше­го класса до тех, что не подходят ни под одну «звездную» ка­тегорию — и, наконец, обнаружил строго засекреченного ра­ботника. Тот не перебежал к врагу и не раскрыл тайны кодов.Лежал, абсолютно пьяный, на толстом ковре в номере-люкс,распространяя острый запах рвоты и экскрементов.