Сергей Самаров - Антишулер

— Полковник Сапрыкин уехал?

— Уехал.

— Найди мне телефон, нужно позвонить ему.

Она молча вытащила трубку из кармана и протянула.

— Помоги в коридор выбраться.

Я уже не стремился передвигаться самостоятельно. Вдвоем мы вышли в коридор, и я уселся в то самое кресло в холле перед выключенным телевизором, где уже сидел сегодня. Рядом никого не было. Я хорошо запомнил два телефонных номера, что дал мне полковник еще в Моздоке перед расставанием. Один московский рабочий, второй сотовый. Набрал я, естественно, сотовый, потому что до Москвы, как мне показалось, полковник меньше чем за час добраться не успел.

Алексей Васильевич ответил сразу.

— Слушаю, Сапрыкин. Кто это?

— Это Высоцкий, товарищ полковник. Я разобрался с ситуацией. И, кажется, могу назвать вам основных действующих лиц этой истории. Сможете подъехать?

— Еду. Возвращаюсь. Я еще рядом.

— Жду вас на этаже в холле.

Нажав кнопку отбоя, я отдал трубку Ирине.

— Большие секреты? — спросила она.

— Нет. Просто я понял, за что меня хотели убить, и, наверное, даже понял, кто именно.

— Кто? — спросила она серьезно, словно знала хоть кого-то из этой компании и готова была защищать меня.

— Скорее всего некий человек по фамилии Арканов. Рассказать, как все было?

Мне захотелось обкатать всю версию на Ирине до того, как высказать ее полковнику.

И я рассказал все, что сумел сообразить. К моему удивлению, она вдумчиво выслушала и тут же, к моему удивлению, нашла логическое противоречие в моем рассказе.

— Но тогда Арканов должен был знать, что в этот вечер к Рамазану приедет с деньгами брат.

Меня это замечание чуть не убило. Она была права, а моя красивая версия распадалась, рассыпалась в порошок. А я так поторопился обнадежить полковника Сапрыкина. Тем не менее рассказать все полковнику я должен. Противоречия в действиях Баринова в самом деле есть. И чем-то ведь они были вызваны.

Полковник приехал быстро.

— Уже идет, — сказала Ирина, обернувшись на быстрые шаги в коридоре. — Я уйду, чтобы не мешать.

— Подожди меня в палате. Я что-то устал от ходьбы. Поможешь вернуться.

Сапрыкин подошел, еще раз пожал мне руку, пододвинул ближе соседнее кресло и сел ко мне лицом. Приготовился слушать.

— Докладывай.

— Я, может быть, поторопился, товарищ полковник. Уже после звонка вам обнаружился прокол в моих размышлениях.

— Докладывай. Разберемся.

Я все выложил.

— Красиво. Немножко мудро, но красиво. А в чем сомнения, я не понял?

Я объяснил.

— Нет. Это не сомнения. Вернее, несущественные. Арканов давно и по многим делам сотрудничал с Александром Латыповым. Возможно, и в деле торговли оружием тоже. И вполне мог знать о приезде Александра. И даже мог что-то подстроить так, чтобы Александр вынужден был отправиться в ту ночь к брату. Но это мы выясним. А ты со своей версией в точку попал и опять оказался в большом выигрыше. И даже я, как твой напарник, тоже в выигрыше. Есть много вещей, которые тебя не касаются и которые тебе знать вовсе не обязательно. Хватит того, что я их знаю. Но твоя версия прикрывает все дыры в нашем расследовании. И я немедленно выезжаю туда, чтобы задержать Арканова и Баринова. Три с половиной — четыре часа в дороге. Там еще пара часов. Таким образом, через шесть часов благодаря твоей памяти, антишулер, завершится большое и сложное расследование. Я позвоню тебе, как все закончим. Сообщу результат. Тебе же интересно, наверное.

— Это трубка Ирины, медсестры. Но она оставит ее мне. Звоните.

— И еще тебе, по всей видимости, придется дать окончательные официальные показания, а возможно, и выступить свидетелем в суде. Будь готов.

— А мне терять нечего. Я готов, товарищ полковник.

Я встал одновременно с Сапрыкиным и совсем забыл об усталости, на которую недавно жаловался Ирине. Слова полковника окрылили меня, и захотелось летать. Но ходить я мог еще с трудом…

Если уж день складывается удачно, то во всем и до конца. В «перевязочной» мне чуть не по секрету сообщили, что у меня удивительно быстро затягиваются все раны. Я, в принципе, и сам об этом догадывался и именно для этого постоянно делал упражнения, разгоняющие в организме кровь. Тем не менее получить подтверждение было приятно.

Весь день у меня было прекрасное настроение. И даже менты в палате перестали меня раздражать. Уже не хотелось окончательно отгрызть омоновцу укушенный палец. Даже то, как он гордо этот палец перед собой носил, меня перестало раздражать. День пролетел незаметно. Я ждал звонка от полковника Сапрыкина.