Максим Шахов - Мы те, которых нет

Похоже на правду. Нечто подобное утверждал и Куратор. Хотя правда гораздо шире и сложнее. И я надеюсь, что еще не все определено. Пока мы дергаемся – у этой заштатной планетки еще есть шанс выжить…

Потом Куратор объявился. Сбросил кодированное сообщение, назначив через полтора часа встречу на новой «кукушке» с указанием адреса.

Мне это все не нравилось. Возможен вариант – он вышел на связь с генералом, тот его выпотрошил, и теперь осталось только зачистить мою группу.

Но… Как Куратор говорил – а что нам терять?

Я облачился в просторную одежду: граната и пистолет не видны. Чеку прикрепил к поясу, чтобы не надо было ее выдергивать – достаточно только вытянуть гранату. Пригодится при бое в условиях помещения. И в рукав рубашки зашита капсула – выпей йаду, как говорят в Инете.

Да, если будут брать – повоюем еще. И погибнем с честью. А потом Роб, которому я сбросил инструкции, устроит бойню и зачистит всех, до кого дотянется. Скорее всего, он тоже погибнет. Может, оно и к лучшему. Что нам делать в новом страшном мире, пришествие которого мы не смогли остановить?

Я поймал такси. Нагатинский затон. Девятиэтажный дом за голубым зданием телефонного узла. Рядом Коломенское с его храмами, музеями и метромост.

Я прогулялся рядом с домом. Ничего не дрогнуло внутри. Ничего не настораживало.

Впрочем, если пасут меня квалифицированно, то я ничего не замечу. Зато меня заметят. А дальше – последний бой, он трудный самый.

Набрал код. Дверь в подъезд щелкнула.

Лифт поднял меня на седьмой этаж. Я подошел к двери. Прислушался. И нажал на кнопку звонка.

Дверь распахнулась. На пороге стоял Куратор – бледный, сосредоточенный.

– Прибыл. Молодец. Проходи.

Мы устроились на неудобных стульях в большой комнате.

– Почему не выходили на связь? – наехал я на Куратора. Напряжение меня немножко отпустило, на его место приходила злость.

– Обстоятельства изменились. Очень сильно изменились.

– Вы были у генерала?

– Нет. Тут и есть сердцевина нашей проблемы. Большой проблемы.

На диване лежала пластмассовая папка с бумагами.

– Посмотри, – кивнул Куратор.

– Что это?

– Привет с того света.

Я взял папку. Обычные листы. Ни картинок, ни фотографий, ни диаграмм – только текст.

Бегло просмотрев бумаги, я непонимающе посмотрел на Куратора:

– Это откуда?

– От полковника Гаврилова. Он понял, что жить ему недолго. У него была надежда на меня, что нам удастся скоординировать усилия. Но я не поверил ему. Он подготовил аналитическую записку. С выводами по нашей теме. Закодировал ее. Ты же знаешь, у каждого руководителя сектора личный код для связи с другим руководителем. Он подготовил этот материал, чтобы сбросить мне по каналу связи.

– И не успел.

– Не успел. Но хоть таким образом материал дошел до меня. За эти дни мне удалось пробить ситуацию и подтвердить выкладки.

– Это убойный материал.

– Именно.

Картина нарисовывалась следующая. Гаврилов тоже установил, что ядром «Альянса действия» является группа из бывших сотрудников спецслужб и к ней имеет отношение его бывший подчиненный полковник Суворин, он же Лис. Но только он знал об этом человеке куда больше, чем мы. В том числе был наслышан и о его делах на двести пятой базе.

Еще пять лет назад Гаврилов получал информацию, что этот человек занимается какими-то махинациями. Но потом все это было списано на дезинформацию со стороны противника с целью опорочить и выбить из обоймы самых перспективных сотрудников.

Да, в то время Суворин формально подчинялся Гаврилову. Но фактически был откомандирован в распоряжение специальной группы. И ее кураторство осуществлял генерал Панасенко.

Дальше шли аналитические выкладки и конкретные факты. И вывод напрашивался единственный – за всем стоял Панасенко. Начальник службы «НК» – предатель. Также была схема его преступных связей – ниточки тянулись высоко.

– Вот такой террариум под нашим боком, – сказал Куратор.

– Получается, Гаврилов был искренен, когда предлагал сотрудничество, – вздохнул я. – Честный боец. Которому мы не протянули руку помощи в трудную минуту…

– Знаешь, когда мы подозревали Гаврилова, у меня возник разрыв шаблонов. Я знал его больше двадцати лет. Он был сложный человек. Но я не мог вообразить его в роли предателя. Он ненавидел предательства на физиологическом уровне… А оно вот как получилось…

– Черт, лопухнулись мы, – покачал я головой. – Стань он нашим союзником, картина сейчас была б другая. Хорошо еще, вы не сдались Панасенко.