Андрей Воронин - Инструктор. Глубина падения

– А где вы его взяли? – поинтересовался Паршин.

– Пришел устраиваться к нам. А я вспомнил, что у вас как раз место охранника освободилось. У нас-то во внешней охране вы только что сокращения провели. А тут такие события… вон покушения на вас всякие…

– Что значит «всякие»?! – напрягся Паршин. – Не всякие, а одно, всего одно покушение, которое удалось предотвратить.

– Себе бы я его не глядя в охрану взял, – продолжал, будто не слушая, Степаныч. – Но у нас сокращение. А вам вместо Алексея он подойдет. Я анкету, рекомендации его все проверил.

– Подожди, у меня сейчас столько проблем… – недовольно пробурчал Паршин. – Я должен подумать. В моем положении вот так брать человека прямо с улицы, по меньшей мере, опрометчиво…

– С какой же он улицы? Он из вполне реального охранного агентства, – продолжал Степаныч. – Я же говорю: проверил все его документы. Вы что, мне не доверяете?

– Доверяю… Доверяю… – кивнул Паршин и оценивающе взглянул на парня, которого Степаныч так настойчиво сватал ему в охранники.

Паршин отлично понимал, что, если Степаныч действительно, как говорят, связан с ФСБ или ГРУ, этот парень, который молча стоит и исподлобья наблюдает за их словесной перепалкой, наверняка имеет какое-то еще задание, кроме охраны. Но, по крайней мере, на первое время он будет более чем заинтересован в том, чтобы его хозяин был цел и невредим. А свои секреты и тайны можно будет попросту запрятать куда подальше. В конце концов, не компаньона же он себе выбирает, а всего лишь охранника. И лучше уж этого героя подсунет ему ФСБ, чем «братки».

Эдвард Паршин вздохнул и обреченно спросил:

– Ну, и как тебя зовут, герой-одиночка?

– Михаил, Михаил Спицын, – поспешил за него ответить Степаныч.

– Ладно, Михаил Спицын, возьму я тебя с испытательным сроком, – не выдержал Паршин и добавил: – Тогда, Степаныч, иди вниз дежурь. А Михаил пусть здесь, в приемной, посидит, пока я в кабинете поработаю. Ко мне никого не пускать.

– Даже родственников? – удивленно прищурившись, наконец подал голос Михаил.

– Только в исключительных случаях! – строго заметил Паршин.

– А что именно вы относите к исключительным случаям? – продолжал как-то слишком уж театрально интересоваться Михаил.

– Исключительные – это пожар, наводнение. Ну, не знаю там, землетрясение, извержение вулкана или кофе кончилось, – чуть успокаиваясь, начал ерничать Паршин.

– Не думаю, что, если начнется землетрясение, кто-то из ваших родственников помчится вас спасать… – заметил Михаил.

И Паршин осекся. Действительно, в последнее время он был интересен родным и близким именно из-за того, что был богат, мог одолжить денег, выступить поручителем, устроить в хорошую клинику или санаторий. Даже жена Маша – и та выцыганила у него журнал, который издает, точнее, издавала до того, как попала в тюрьму, с таким энтузиазмом, будто это и правда дело всей ее жизни.

– А я буду спасать вас по долгу службы. Я привык всегда исполнять свой долг, – продолжал Михаил.

– Хорошо, – кивнул Паршин. – Мне по любви и не нужно.

– Да, любви я вам точно не дам, – ответил Михаил, – я не по этой части. Если вам нужен охранник-гей, поищите кого-то другого.

– Слышь, парень, ты у меня еще не служишь, а уже пытаешься пререкаться, – чуть не взорвался Паршин, но понял, что этот Михаил каким-то чудом действительно его немного успокаивал. Даже его пререкания и едкий юмор не так его раздражали, как тупое молчание Константина. – Хорошо, я возьму тебя с испытательным сроком, – кивнул Паршин. – Если все будет в порядке и ты меня устроишь по всем параметрам, положу тебе приличную зарплату.

– Приличную – это сколько? – сразу уточнил Михаил.

– Договоримся… – обтекаемо проговорил Паршин и добавил: – Но если меня что-то не устроит, может, заплачу за этот срок, может, нет…

И тут слегка приоткрытая дверь приемной распахнулась настежь и какой-то странный человек в камуфляже и черной маске два раза выстрелил в Паршина. Правда, сам Паршин даже не успел на это никак отреагировать. Он очнулся на полу. Михаил успел не только закрыть его своим телом, но и подстрелить нападавшего.

Убедившись, что с Паршиным все в порядке, он бросился к раненному в руку человеку в маске и вытащил его в коридор.

Эдвард Паршин, который все еще сидел на полу, дотянулся до стоявшей под столом бутылки минералки и, с трудом открутив пробку, начал жадно пить.

Все, что произошло, напоминало сцену из какого-нибудь телесериала. Но это была суровая реальность. Михаил вскоре вернулся и тут же осмотрелся, заглянул в кабинет и только потом спрятал пистолет и помог Эдварду Паршину встать с пола.