Андрей Воронин - Слепой. За гранью

– Покажи ему ее, – сказал Слепой и застыл в напряженном ожидании.

Случилось то, что он и предполагал. Увидев лицо холеного мужчины на фотоснимке, Эдуард Михайлович широко раскрыл глаза.

– Э-э! – застонал он.

Затем лицо Синицына перекосилось: более того, он выхватил из рук Терехина фотографию, с бешеной ненавистью порвал ее на мелкие кусочки, бросил их на землю и принялся топтать их ногами, нечленораздельно приговаривая:

– Шэк, шэк, шэ-эк!

Терехин испуганно посмотрел на Сиверова, не зная, что предпринять в данной ситуации.

– Что делать, Глеб? – растерянно спросил он.

– Прогуляйся, Витя, с ним по аллее, – посоветовал Слепой своему армейскому другу, – а я подожду тебя в машине.

– Хорошо, Глеб, – произнес Терехин и, взяв под руку Синицына, неспешно побрел с ним по аллее.

Сиверов с болью в сердце посмотрел вслед удаляющимся мужчинам и покачал головой. Теперь у него не было сомнений в том, что он знает виновника смерти семьи Синицына.

Слепой гнал «Волгу» как на пожар, думая о человеке, который жил двойной, а может быть, и тройной жизнью. Нужно было вывести этого ублюдка на чистую воду, чтобы он понес положенное наказание, однако Сиверов отдавал себе отчет в том, что прямых доказательств в его причастности к смерти семьи Синицына у него нет, да и доказать, что Желобжинский играет важную роль в криминальном бизнесе, будет весьма трудно.

– Да не гони ты так, Глеб, – посоветовал другу Терехин. – Не ровен час, опрокинемся.

Глеб Петрович повернулся к пассажиру и недоуменно посмотрел на него.

– Что? – переспросил он.

– Я говорю, не гони лошадей, – повторил свою просьбу Виктор, – сбавь скорость.

Только теперь до Слепого дошло сказанное Терехиным.

– Да… – задумчиво произнес он и позволил мотору сбавить обороты. – Что-то я разогнался…

В салоне «Волги» возникла тягостная пауза, которую первым нарушил пассажир.

– Значит, это банкир? – спросил он.

– Он самый, Витя, – подтвердил Слепой, – Желобжинский Аркадий Вацлавович, известный также как Пшек.

– Между прочим, я где-то месяц назад видел его здесь, в клинике, – вдруг вспомнил пассажир.

Слепой удивленно глянул на Терехина.

– Видел? – переспросил капитан. – Интересно, что он тут забыл?

– Навещал Эдуарда, как я теперь понимаю, – задумчиво произнес Терехин.

– Зачем? – удивленно спросил Глеб Петрович.

– Может, хотел проверить, не представляет ли Синицын для него угрозу, – предположил Виктор Викторович. – А может, ему хотелось помучить Эдуарда, – Терехин резко повернулся к водителю. – Ты же видел, какая реакция была у Эдуарда на эту лощеную харю!

Сиверов посмотрел на своего армейского друга, но ничего не ответил, поскольку прекрасно понимал, какую боль несет в душе этот человек. Он снова нажал на педаль газа, отчего автомобиль резко рванулся вперед, а людей откинуло назад и прижало к спинкам сиденья…

Прежде чем вернуться в Санкт-Петербург, Сиверов позвонил своему куратору.

– Что у тебя нового? – спросил тот. – Помимо побоища в ресторане – о нем я наслышан.

– Да кое-что есть, – весело произнес Глеб Петрович.

– А конкретнее? – строго спросил куратор.

Сиверов рассказал о том, что ему удалось выяснить за прошедшее время, в том числе и в результате поездки в психиатрическую клинику. Алексей Данилович внимательно выслушал своего агента.

– Так значит, все же Аркадий Желобжинский? – переспросил он.

– Да, Алексей Данилович, сомнений нет, – подтвердил Сиверов. – Реакция Синицына была совершенно однозначной.

– Да, страшный человек этот банкир, – задумчиво произнес полковник Малахов.

– И думаю, под надежной крышей, – усмехнулся Слепой. – Думаю, что и в Москву он сунулся по очень точной наводке, а потом, заполучив завод Синицына, обменял его на завод в Кронштадте.

– Так-так-так… – зачастил собеседник. – С Кронштадтом понятно – порт, удобная и неприметная перевалочная база… – Алексей Данилович помолчал, но тут же вернулся к разговору: – А что там насчет родственника авторитета Карасева? Я что-то не очень-то понял…

Глеб Петрович переложил телефон к другому уху.

– Перед смертью Зайцев сообщил мне, что у Карася, то есть Карасева Сергея Александровича, есть покровитель в Кремле, какой-то родственник, – повторил Слепой.

– Родственник? – переспросил куратор.

– Да, – подтвердил Сиверов, – по крайней мере, так сказал мне Зайцев. – Так что думаю, стоит покопаться в родословной этого московского бандита, может быть, это нас к кому-нибудь в Кремле приведет.