Лев Пучков - Полигон смерти

Добежав до перекрёстка, буквально на секунду притормозил, чтобы оглядеться и оценить объём работы.

Перпендикулярная улица раза в два шире Вавилова, по всей видимости, это и есть тот самый проспект Ломоносова, по которому мне предстоит пройти почти половину всего маршрута.

По Вавилова, с той стороны проспекта, навстречу мне поспешала троица крепких мужчин, одетых примерно так же, как и дружинники, но без повязок и без стволов.

И вдруг кто-то из моих преследователей злобно крикнул, на манер загнанной собаки, задыхаясь и хрипя:

— Лёха, держи его! Это «курок»!!!

В отличие от прочих мародёров, троица через проспект откликнулась на зов дружинника и тотчас же расступилась, преграждая мне путь. Один выдернул из-за пазухи топор, второй — монтировку, насколько я успел рассмотреть, у третьего в руках тоже сверкнул какой-то металл.

Вот чёрт… Про «курка» — это зря они так. Хорошо хоть раньше не додумались…

Слева по проспекту также шла группа, да побольше. Вернее, не шла даже, а перебегала улицу наискосок, в колонну по одному, поочерёдно, по странно протоптанной под острым углом кривой тропке, и неизвестно было, как они отреагируют на призывный крик дружинников: если так же, как троица через проспект, мне крышка!

Справа никого не было.

Времени на раздумья не оставалось, я тотчас же повернул направо и припустил по тропинке. Здесь она была поуже, не такая натоптанная, как на Вавилова.

Где-то на двадцатом шаге я понял, почему с той стороны никто не идёт и по какой причине люди перебегают через проспект в колонну по одному.

— Та-та-та! Ту-духхх! Ту-духх!

Проспект прямиком выходил на центральную площадь. Звуки стрельбы здесь были отчётливыми и резкими, впереди виднелось яркое пламя и густой дым — горело какое-то здание.

Через несколько секунд моя догадка подтвердилась: рядом с тропкой я увидел кровь — большое расплывшееся пятно в снегу и густые брызги вокруг. Очевидно, проспект простреливается, кого-то тяжело ранили, все местные об этом знают и поэтому никто здесь не ходит. Чуть дальше было ещё одно пятно и следы от волочения, уходившие во двор.

— Ба-бах! — рвануло в центре, рядом с горящим зданием.

Тут я припомнил, что незадолго до перекрёстка видел справа по ходу движения силуэты, направляющиеся от центра через дворы. Видимо, все осведомлённые ходят там, а я как последний идиот попёрся по проспекту!

Хотя, зря я себя обругал, если разобраться, у меня просто не было другого выбора.

В общем, вперёд нельзя, там стреляют, назад тоже, там догонят…

Я чуть было не взвыл от досады и ощутил всей спиной подступающий приступ паники, но тут впереди обозначилась цепочка следов, неровным перпендикуляром прорезающая проспект от подъезда к узкому переулку. Цепочка была множественная и не засыпанная снегом: кто-то совсем недавно выбежал из этого переулка и направился к подъезду, или наоборот, недосуг было разбираться.

Увязая в снегу, я поспешил по этой цепочке, как по путеводной нити, и краем глаза отметил, что мои преследователи вывалились позади из-за угла и тотчас же присели на колено, расчехляя оружие.

Сейчас будут стрелять!

Не дожидаясь, когда дружинники как следует прицелятся, я наддал что было сил, выдирая ноги из вязкого сугроба и ввалился в переулок.

Четыре десятка шагов по переулку, впереди глухая стена…

Очередная попытка организма впасть в панику: если это тупик, мне конец!

Слава богу, это не тупик, переулок узкий, поэтому не сразу заметил: вправо, почти под прямым углом, уходит «колено».

Я не раздумывая повернул направо и спустя несколько мгновений оказался…

В «патио» ДК.

Или, если по-нашему, попросту, в заднем дворе.

Ух ты…

Вот они, железные баки, у которых мы с Никитой вчера выписывали кренделя.

Вот она, дверь пожарного выхода, через которую на меня снизошла благодать и чудесное спасение в образе прелестного арт-мастера.

Вот там толпились детишки… «…Это гомосеки балуются… А парни дерутся!»

Господи, вроде бы это было только вчера, а кажется, что прошла целая вечность…

А двор-то не глухой, теперь, при свете дня, это видно. Если по переулку, через который я сюда ввалился, машина не проедет из-за «колена», то с другой стороны (у левого основания буквы «П») виден полноценный въезд для грузового транспорта.

Только сейчас этот въезд заблокирован: в нём неловко, наискось раскорячившись, горит большая машина, судя по габаритам, что-то вроде военного «Урала». Полыхает жарко и люто, аж гудит, в проезде получается аэродинамическая труба, тяга там дай боже.