Сергей Зверев - Стальные стрелы

Самир вздохнул. Самое главное было сказано. Пока его шеф думает, можно и подкрепиться. Проблемы Фаруха, проблемы американской разведки не волновали азербайджанца. Он хорошо понимал, что это не его уровень и что он является нужной, умной, хорошо работающей, но все-таки пешкой. Проблемой РУБОПа будут заниматься другие.

У Фаруха совсем пропал аппетит. Он даже несколько оторопел от услышанного и машинально мял в руках теплый кусочек лаваша, не замечая того, как он превращается в плотный катышек теста.

– Аналог американского ФБР? – недоверчиво спросил разведчик, и в его тоне прозвучала заметная растерянность. Фарух хорошо представлял себе возможности этого силового ведомства, и если против них действует такая же организация, как и в Америке, то его шансы на успешную работу в России равны нулю. Единичные успехи в счет не пойдут. Он понимал, что его помощник врать не будет. Слишком неплохие деньги ему платят.

Самир угрюмо усмехнулся. Он уже несколько утолил свой голод и только хотел успокоить своего шефа, как вспомнил его еле заметную усмешку на чистом бритом лице, когда азербайджанец так поспешно пригнулся за машину.

– Именно, – проговорил серьезно помощник Фаруха, выбирая себе взглядом кусочек мяса поаппетитнее. – РУБОП не работает по одиночкам и обыкновенным уголовникам. Им подавай криминальных мэров городов, преступные группировки на высоком правительственном уровне и межнациональные криминальные сообщества… всей остальной ерундой занимается местная милиция, в том числе и у наших соседей.

Фарух опустил голову и попытался подумать. Но у него из этого ничего не получилось. Американский разведчик был слегка напуган и, надо отдать ему должное, сразу признался в этом самому себе.

«Аналог американского ФБР… кто бы мог подумать… если эти русские создали свое ФБР, то о простоте операций в этом регионе можно уже забыть. Как же меня не предупредили… да кто у нас будет обращать внимание на русскую милицию? Ведь отслеживают только деятельность ФСБ, а они сидят в своей норке, как мышки, мы успокоились, а русские тем временем на базе своей милиции сумели создать эффективное подразделение. Самир не врет. Местные его обманывать не будут, это очевидно, значит, они знают, о чем идет речь… и что же мне теперь делать, господа? Сообщить шефу, что в силу обстоятельств операцию придется отложить? А шеф даст «добро»? Ну конечно! Он еще спросит о моем здоровье и не переутомился ли я… и не пора ли мне в отпуск… с последующим увольнением!»

Фарух недоуменно посмотрел на твердый кругляшок теста в своих руках, затем опомнился и аккуратно положил его на край стола.

Самир усмехнулся, думал: «Делать нечего, придется помогать этому ишаку, можно промолчать, конечно, но тогда этого дурачка могут и выгнать… а он еще непростительно молод, и если я стану для него неоценимым помощником здесь, на месте, то он мной будет дорожить… значит, надо им стать, моему сыну еще учиться надо, а это деньги… ладно».

Азербайджанец выпрямился, вытер руки салфеткой и проговорил:

– Вы правы, сейчас через пограничный мост переправлять груз опасно. Задержана и находится под следствием вся смена таможенников, из Москвы прилетела комиссия, идут повальные допросы, люди напуганы и просят нас подождать, пока все уляжется. Но какая разница, как наш груз будет доставлен? Через эту границу или какую-нибудь другую? Есть отличная дорога через Грузию в Чечню, у меня знакомые на этой трассе, можно поговорить… практически никакого риска.

Фарух поднял голову и внимательно посмотрел на своего помощника. Тот наклонился к его лицу и раздельно проговорил:

– Я имею два ранения и не хочу умереть, это вы точно заметили. Америка мою семью кормить не будет.

Фарух несколько секунд внимательно смотрел на Самира, затем кивнул, принимая его идею и извиняясь за свою сегодняшнюю ухмылку на мосту.

Начальника Северо-Кавказского РУБОПа пригласили на беседу к председателю Совета безопасности России. Ну и что? Эта организация не имела в своем распоряжении ни одного вооруженного человека и могла раздавать только советы. Приглашение генерала было похоже на вызов командира авиационного полка к политработнику высокого ранга. Да, нижестоящий командир подразделения прибудет к вышестоящему, но прямого подчинения эта встреча не имеет, и только лишь внешние условности офицерской этики не позволяют командиру полка показывать свою независимость – «у меня, мол, свое руководство есть, а тебя я слушаю только потому, что ты старше меня по званию… говори, что хочешь, я потом все равно доложу своему начальству».