Геннадий Паркин - Уран для Хусейна

— Это все. Позовите жильца, а сами работайте как ни в чем не бывало. И молчком.

— Могила. — Бригадир провел ладонью по горлу, и Зуб понял, что служил тот скорее всего во внутренних войсках. Где же еще к армейской выправке примешаются блатные жесты?

Друзья спустились по узкой лестнице, убегавшей под крыльцо подъезда, и оказались в сыром мрачном коридоре. Длинный ряд самодельных дверей украшали белые цифры — нумерация кладовок соответствовала номерам квартир. Севин чулан был за поворотом, чуть дальше коридор упирался в бетонную стену. Прямо под дверью светилась тусклая лампочка, которую Сэт, подпрыгнув, тотчас же загасил.

— Перекроешь коридор. — В наступившей темноте он освоился мгновенно. — Да не толкайся, — ослепший Зуб неуклюже налетел прямо на Сэта, — глаза прикрой на пару секунд, и увидишь, света здесь вполне достаточно.

Сашка зажмурился, а когда распахнул глаза, и вправду стал различать в холодном подвальном сумраке даже небольшие предметы. На повороте коридора имелась узкая ниша, туда он и втиснулся. Вытащил из кармана кастет и расслабился, прислушиваясь к торопливому топоту на входе.

Сэт присел на корточки у двери с цифрой 23, предварительно сунув за пояс извлеченный из-под мышки кольт. Стрелять, конечно, не стоило, но и неожиданностей следовало опасаться. Сева все-таки профи.

Сева влетел в подвал через полминуты, привычно чертыхнулся, проклиная перегоревшую лампочку, и пробасил:

— Водопроводчики, где вы?

Неладное он ощутил, свернув к своей двери, но чуть припозднился. Сашка выпрыгнул из ниши, от души втирая зубастую рубашку кастета в середину массивного затылка. Гигант успел только слегка наклонить голову, удар пришелся по шее, и Сева завалился прямо на приподнявшегося Сэта.

Глушить такого слона надо было не кастетом, а кувалдой. Сергей только замахнулся, намереваясь ткнуть рукояткой кольта в переносицу противника, как получил удар в лицо наугад вскинутым кулаком. И пошла потеха. Кто кого и куда лупил, разобраться было невозможно. Сашка удачно заехал кастетом, как впоследствии выяснилось, Сэту по почкам, Сева раздробил костяшки пальцев о бетонную стену, а Зубову керамику слегка повредил Сергей, пересчитав пистолетным стволом новенькие валютные челюсти друга. Наконец разобрались, но в узком пространстве перевес был на стороне тяжеловеса-гэбэшника. Друзья маневрировать не могли, темнота не позволяла скоординировать действия, и две трети энергии обе стороны расходовали впустую, но Севе все-таки приходилось воевать на два фронта. Неизвестно, чем бы все кончилось, не решись он пробиваться к выходу. Смахнув ударом ноги перекрывшего дорогу Сашку, гигант рванулся к повороту, но Сэт подхватил с пола ржавый навесной замок, отчаянно метнул его вдогонку и — видно Бог в этот день принял сторону друзей — попал точно в затылок. Сева застыл на мгновение, Зуб не стал ждать и вонзил шипованный кулак в горло врага, а подоспевший Сэт трижды добавил кольтом по изувеченной замком макушке захрипевшего, как разорванный диффузор, и уже опустившегося на колени противника. Приятели заработали в четыре руки, стараясь нанести Севиному организму наиболее значительные повреждения. Жизненно важные органы не трогали, крушили ребра, вывернули челюсти, ударом каблука Сэт раздробил левую кисть, а Зуб славно потрудился кастетом над коленной чашечкой. Наконец издеваться над полутрупом надоело.

— Хватит с него. Он хоть дышит? — поинтересовался Сашка, поднимаясь с колен. Сэт нащупал Севин пульс, потрогал окровавленную переносицу и успокоил:

— Выживет, никуда он не денется. Пошли, «скорую» вызовем. Лом здоровый, но простудится еще на бетоне. Хотя мы делаем большую ошибку, по всем правилам оставлять его живым нельзя.

— Ну тебя с твоими правилами, — сплюнул Сашка, — научился в своем спецназе людей как мух давить. Пусть живет, навредить теперь не сможет.

— Все равно рисковать не стоит. — Сэт убрал пистолет в кобуру. — Надо Бэбика поскорее на остальное вскрыть и прятать концы.

— Завтра же в Гамбург отправлю, — пообещал Зуб, и друзья отправились к выходу.

Из подвала выбрались незамеченными, рабочие во главе с бригадиром увлеченно лаялись с каким-то осатаневшим от грохота жильцом. Когда уже выезжали со двора, Зуб вдруг звонко расхохотался.

— Ты чего? — покосился на друга Сергей.

— Вот. — Сашка выплюнул изо рта несколько белоснежных осколков. — Прямо злой рок какой-то, Сева этот. Не дают ему мои зубы покоя.