Андрей Воронин - Слепой. Исполнение приговора

Объехав по кругу центральную площадь, Струп свернул в боковую улицу и припарковался перед украшенным облупившимися колоннами главным входом в здание городского почтамта. Фальшивая растительность на лице немилосердно кололась, кожа под ней отчаянно зудела, вызывая острое желание проделать трюк а-ля Фантомас: схватить себя за подбородок и сдернуть лицо, как лыжную маску. Но эти неприятные ощущения служили напоминанием о создаваемом образе, и, заглушив мотор, Струп начал действовать с нарочитой стариковской медлительностью: медленно воткнул первую передачу, чтобы машина без него не пустилась в самостоятельное странствие до ближайшей припаркованной иномарки, подумав, затянул давно не работающий стояночный тормоз, вынул из замка зажигания ключ и, с горем пополам выбравшись из машины, долго ковырялся им в заедающем дверном замке.

По ходу этой процедуры он исподтишка сканировал взглядом окружающее пространство. Ничего подозрительного в пределах видимости не наблюдалось, и он пересек тротуар неуверенной походкой пожилого человека, суставы которого сильно затекли после долгого сидения за рулем. Ниже шляпы и поношенной камуфляжной куртки на нем красовались ветхие, с пузырями на коленях, серые брюки и полуботинки советского армейского образца – офицерские, когда-то коричневые, а ныне серо-рыжие от старости и полного отсутствия ухода. В левой руке он держал барсетку, выглядевшую так, словно пролежала двое суток на проезжей части Московской кольцевой автодороги, правая что-то искала за лацканом куртки – со стороны могло показаться, что сердце или бережно хранимый около него валидол, а на самом деле – рукоятку лежащего в наплечной кобуре пистолета.

Поднявшись по ступенькам крыльца и миновав сумрачный после яркого солнечного света вестибюль, майор вошел в дверь под вывеской «Узел электронной связи». Подойдя к стойке, он заплатил за полчаса пользования интернетом. Принимая деньги, молоденькая оператор косилась на него, как на морское чудище, всплывшее из неизведанных океанских глубин. Ее можно было понять: по плачевному виду, который в данный момент являл собой майор Бурсаков, никто не догадался бы, что ему известно слово «интернет». Однако, коль скоро клиент трезв, не нарушает общественного порядка и исправно платит наличными, нет никаких оснований ограничивать ему доступ к мировой информационной сети; что же до внешнего вида, так это дело вкуса и благосостояния. С несвойственной простодушной юности мудростью придя к такому выводу, девица за стойкой не стала устраивать Струпу допрос, хотя во взгляде, которым она его одарила, сквозило жгучее любопытство. Мысленно потешаясь, майор прошел к указанному столику и со стариковской медлительностью обосновался за компьютером. Здесь он снял и отложил в сторонку свою смешную и давно нуждающуюся в чистке шляпу, а затем осторожно, чтобы не сдвинуть седой парик, водрузил на голову наушники.

Спустя несколько секунд в кабинете генерала ФСБ Тульчина раздался звук, неотличимо похожий на звонок старого дискового телефона. По привычке пошарив глазами по выстроившейся на краю стола шеренге современных аппаратов с кнопочным управлением, Андрей Константинович спохватился и вместе с креслом развернулся к стоящему на отдельном приставном столике компьютеру. Он не ошибся: продолжающий дребезжать звонок сигнализировал о том, что по линии экстренной видеосвязи поступил вызов.

Ответив на него, генерал слегка остолбенел: с экрана смотрело обрамленное седой всклокоченной бороденкой морщинистое лицо в старомодных очках с замотанной лейкопластырем дужкой.

– Здравствуй, сынок, – дребезжащим старческим голосом проблеял артистичный Струп.

Поначалу генерал решил, что произошла какая-то ошибка – старый хрен, набирая электронный адрес, ткнул своим корявым пальцем не в ту клавишу. Потом до него дошло, что, не зная сложного пароля, связаться с его компьютером невозможно; на ум пришел глупый розыгрыш, устроенный кем-то из коллег или даже подчиненных, а вслед за мыслью о нелепости и полнейшей неуместности такой клоунады как-то само собой вспомнилось, что среди его сослуживцев есть только один клоун, склонный к подобным выходкам и неизменно оправдывающий их острой оперативной необходимостью.

Все это промелькнуло в сознании за какие-то доли секунды. Генерал Тульчин овладел лицом почти мгновенно, но он точно знал: этого «почти» поганцу на том конце линии с лихвой хватило, чтобы насладиться его секундной растерянностью.