Роман Каретников - Девушка с пистолетом ТТ

С годами, особенно после рождения Леночки, конфликт немного сгладился, но нормальные отношения между семьями так и не наладились. Вознесенский старался видеться с родителями жены как можно реже, да и они особого желания встречаться с зятем не высказывали.

После выхода Ильи Сергеевича на пенсию городская жизнь показалась ему скучной и пресной. Почувствовав внезапную тягу к природе, родители Наташи продали свою четырёхкомнатную квартиру в центре, и купили дом с громадным участком, спускавшимся к реке, в Медведовке, в получасе езды от города. Илья Сергеевич с головой окунулся в пейзанский быт. Благо он с ним был знаком ещё с рождения – свою деревню он оставил только после окончания школы, поступив в инженерно-технологический. Мария Григорьевна, привыкнув к подчинённому своему положению, приняла переезд, как всегда, безропотно, несмотря на то, что и она, и родители её всю жизнь прожили в городе. Однако, спустя какое-то время, она тоже начала получать удовольствие от новой обстановки, ухаживая за громадным цветником и наводя порядок в доме, который разительно отличался от их бывшей квартиры. Прежняя домработница, та, что убирала у них в городе, отказалась переезжать. Поэтому, для уборки в доме и в помощь Марии Григорьевне по хозяйству, нашли женщину из местных, Дарью Ивановну, которую они звали просто Дашей, потому, что она была ненамного старше Натальи.

В этот вторник у Марьи Григорьевны был день рождения. Не юбилей, не круглая дата - пятьдесят восемь лет. Гостей они не приглашали, но Наташа ещё ни разу не пропустила дни рождения своих родителей, не приехав и не поздравив их.

Когда Наталья с Леночкой подъехали к дому, было ещё светло. Едва они открыли дверцы машины, как на веранду в простом домашнем платье с передником вышла Марья Григорьевна, держа перед собой испачканные тестом руки, наподобие хирурга, готовящегося к операции.

- Боже мой! Кто это к нам приехал! – воскликнула она тоном, каким разговаривают с маленькими детьми, в котором звучали неподдельные радость и нежность, ведомые лишь тем, кто имеет собственных внуков.

- Бабушка! – взвизгнула Ленка и припустила от машины к дому.

Мария Григорьевна нагнулась, держа руки растопыренными в стороны и вверх, и вытянув губы для поцелуя. Леночка с разбегу чмокнулась в них своими губками и обхватила бабушку руками за шею.

Наташа, с улыбкой наблюдая за этой картиной, открыла багажник и достала оттуда сумку с вещами и коробку с подарком.

- Здравствуй, мама, - сказала она, подходя к Марии Григорьевне и целуя её в щёку. – С днём рождения тебя!

- Здравствуй, здравствуй, доченька, - ответила Мария Григорьевна, придерживая локтём Леночку и наклоняясь, чтобы поцеловать Наташу.

- Ты здорова? Как ты себя чувствуешь? – тревожно спросила Наталья, глядя на болезненный цвет лица матери. Вот уже несколько лет, как у Марии Григорьевны начались нелады с сердцем.

- Ничего, ничего, Наташенька. Всё в порядке.

- Это тебе. – Наташа протянула ей короб, обёрнутый яркой бумагой и перевязанный подарочной лентой. – Комбайн для кухни. Знакомые привезли из Франции.

- Ой, спасибо большое, Наташенька, - мать опять чмокнула её в щёку. – Ты возьми в дом, у меня руки в тесте. Сейчас я торт поставлю, и откроем, посмотрим.

На этот шум из глубины сада подтянулся Илья Сергеевич в тёплой куртке, распахнутой на груди, и в армейского вида штанах – подарке какого-то военного начальства ещё в бытность его хозяином завода.

- Здравствуй, Наташа, - сказал он, подходя к дочери и пряча в карман садовые ножницы, которые в его заскорузлой руке казались боевым оружием. Хотя Илья Сергеевич был на десять лет старше своей жены, он напоминал крепкое жилистое дерево, прочно держащееся своими корнями за землю.

- Дед! – подала голос Леночка, не выпуская Марьи Григорьевны.

- Ну, здравствуй, коза.

- Я не коза, - заявила Леночка, выпятив нижнюю губу. Дед слегка отпугивал её своей суровостью, но симпатия к нему была сильнее боязни.

- Виноват, козлёночек, – и добавил, обращаясь уже ко всей компании. - Барышни, пойдём в дом. Чего здесь на улице стоять.

Он подхватил одной рукой сумку с вещами, другой обнял Наташу, и все четверо вошли через громадные двери в необъятную прихожую.

- Даша, там не пригорело? – крикнула мать, устремляясь на кухню.

- Нет, всё в порядке, Марья Григорьевна, - донеслось оттуда.

Наташа расстегнула пальто, и начала помогать Леночке раздеваться. Илья Сергеевич, держа сумку с вещами в руке, сказал: