Андрей Воронин - Пощады не будет никому

Но ни Чекан, ни Михара, ни Борис, сидевший за рулем, даже не заметили, что еще тогда, когда они выскакивали из подъезда и садились в машину, одновременно с ними из другого конца двора тронулся «опель-кадетт», за рулем которого, зажав сигарету в зубах, сидел крепко сбитый мужчина с неровно подстриженной бородой. Сергей Дорогин видел, как в машину к Чекану подсел капитан милиции, видел три автомобиля с бандитами, пристроившиеся по дороге за «БМВ».

«Интересно, куда они? Наверное, что-то нешуточное».

Он выбрался из своей машины, припарковал ее у гастронома, где стояло много легковых машин, и затем почти бегом побежал ко двору на другую сторону улицы, куда заехали машины с бандитами.

— Ну как, будем дело делать? — спросил Михара, глядя на Чекана.

— Брать, живьем надо брать.

— Квартиры в этих домах я знаю, — сказал Михара, — второго выхода в них нет. Когда-то я одну такую квартиру бомбил. Давно дело было, но помню.

— Спасибо за совет.

— Слушай, Чекан, может, мы пойдем вдвоем, может, не будем никого посылать? Вдвоем мы его и заломаем.

— Э нет, Михара, не тот это человек. Во-первых, боксер, чемпион Азербайджана, во-вторых, зверь. Ему терять нечего.

— Людей положим, — заметил Михара.

— А ты что, сам на пулю нарваться хочешь?

— А может, откроем тихо-тихо, войдем и возьмем его тепленьким, гада? Он же наверняка один.

Они переглянулись.

— Дело говоришь, — сказал Чекан, — не нужно лишний шум поднимать. Надо глянуть, что там за дверь, а потом решим, как дальше действовать. Какой там номер? — осведомился Михара.

Чекан назвал номер.

— Сиди здесь. Тебя он знает, меня нет. Пойду гляну, что к чему, а потом подумаем. Не надо пороть горячку, уйти ему некуда. Из подъезда никого не выпускайте.

Михара выбрался из машины, неторопливо перешел дворовый проезд, сверил табличку с номерами квартир, затем постоял, подумал, словно размышляя, здесь ли живет его приятель или нет. Затем открыл дверь подъезда и не спеша начал подниматься, прислушиваясь к звукам.

Он поднялся на третий этаж.

На площадке расположились три квартиры. Если на одной была хорошая дверь и, судя по коробке, двойная, то в нужной ему квартире дверь была лишь хорошая, но старая, а замки оказались вообще никудышными, такие делали лет двадцать — тридцать тому назад. Михара пригнулся, чтобы его нельзя было увидеть в глазок, припал ухом к двери и стал слушать.

Он стоял в такой позе минут пять, даже спина замлела, ловил ухом звуки, доносившиеся из квартиры.

Сперва работал телевизор, затем смолк, послышались шаги, открылась дверь, совсем близко от входной. Михара понял — это туалет или ванная. Затем он услышал шум воды, спускаемой из бачка. После скрипнула следующая дверь, и зашумела вода в ванной. Струя разбивалась о чугунную ванну, и грохот стоял такой, как возле водопада. Вскоре звук воды сменился, вода струей буравила воду.

«Наверное, набирает ванну», — решил Михара, еще пару минут постоял и понял, что человек закрылся в ванной комнате и сейчас будет принимать ванну. Теперь он уже не медленно шел вниз, а почти бежал, перепрыгивая через несколько ступенек.

Михара открыл дверь машины и поманил Чекана:

— Слушай, этот козел сейчас ванную будет принимать, может, уже принимает. Пошли. Дай мне ствол, — Михара обратился к Борису.

Тот посмотрел на Чекана.

— Давай.

Борис из-под сиденья извлек «ТТ» и нехотя подал Михаре. Тот взял пистолет, сунул в глубокий карман пальто, а из другого кармана вытащил отмычку и, не дожидаясь Чекана, двинулся к подъезду. Тот нагнал его на площадке первого этажа.

— Значит, так, Чекан. Заходим тихо, старайся не дышать. Я открою дверь бесшумно, замки пустяшные.

— Понял.

— Ни звука.

— Ясно, Михара.

За этим разговором они оказались на третьем этаже.

Чекан слушал, кивал, полностью соглашаясь с Михарой.

Теперь нашлось и ему дело. Чекан припал к двери, а Михара принялся осторожно, так, как стоматолог возится с воспаленным зубом, нерв которого обнажен, разбираться с верхним замком. На это дело ушло меньше минуты.

Чекан слышал, как ригель сдвинулся в сторону, и показал Михаре большой палец правой руки.

«Один готов».

Михара вспотел, пот катился по его лбу. Он приложил рукав пальто, промокнул лоб и вытер глаза. Затем перекрестился, и отмычка тихо вошла в прорезь нижнего замка.

— Раз, два, три, — шептал Михара так, словно он прислушивался к пульсу умирающего. — Опа, — вдруг сказал он, понимая, что отмычка поймала бородку.