Андрей Воронин - Пощады не будет никому

— А может, и не надо было с ними договариваться? — ласково проговорил Михара, разливая водку. — Ты до дна, Чекан, пей, нельзя оставлять.

Постепенно мир перед глазами Чекана затуманивался.

Он знал, что сегодня никуда уже не поедет и можно расслабиться. Как-никак он в своих стенах, к тому же с лучшим другом и учителем, которому он обязан всей своей жизнью. Михара ел мало, лишь закусывал. Хлеб ломал маленькими кусочками, целиком отправляя их в рот, и долго жевал.

— Тяжко зонам будет без денег. Без подогрева — никуда, — перестав жевать, мрачно сказал Михара, — Собрать новый общак — дело серьезное, не простое, — правой рукой он взял стальную вилку, которую несколько секунд тому назад отложил, и пальцы сами согнули толстый металлический черенок, чуть ли не завязав его на узел При этом выражение лица Михары не изменилось — Да, туго будет без денег братве, помогут другие.

Но общак надо найти из принципа и азерба поймать. Другим в науку. На это не надо жалеть ни денег, ни сил, ни времени. Дело святое.

— Сам понимаю, — сказал Чекан, — всех поставили на уши. Даже проститутки ищут Магомедова, у всех его фотография. Не уйдет, если, конечно, он еще жив.

— Да жив, полагаю, — сказал Михара, резким движением двух рук распрямляя вилку.

И тут тишину квартиры разрушил писк сотового телефона. Михара посмотрел по сторонам. Телефон остался в кармане хозяйского пальто Чекан поднялся, с недовольным видом вытащил его из кармана и нажал кнопку Прижав к уху, негромко и недовольно произнес:

— Ну, слушаю. Чего?

Номер этого телефона знали немногие, может, десяток или полтора десятка людей. Он полагал, что звонил кто-то из своих, лишь для того, чтобы передать поклон Михаре, передать пару теплых слов, поприветствовать авторитета на вольняшке.

— Чекан, это ты? — раздался мужской голос.

— А кто спрашивает? — вопросом на вопрос ответил Чекан.

Михара смотрел на Чекана, тот пожал плечами, давая понять, что пока еще не понял, с кем разговаривает, — Так вот, — сказал мужчина, голос которого был совершенно незнаком Чекану, — ты еще пока жив. Радуйся, хотя радоваться тебе осталось совсем недолго, смерть уже наточила косу и подбирается к твоей глотке.

Смерть крадется тихо и достанет тебя, как бы ты от нее ни убегал.

— Заткнись, козел! — закричал в трубку Чекан. — Кто ты такой?

— Я? — послышался короткий уверенный смех. — Я тот, кого ты боишься, я твоя смерть.

— Ты козел и ублюдок! — сказав это, Чекан отключил телефон, даже не догадавшись взглянуть на определитель номера. Этот звонок застал его врасплох.

Михара смотрел на кореша удивленно, косматые брови приподнялись, глаза стального цвета округлились, взгляд был пронзительный.

— Кого это ты так в хвост и в гриву?

— — Не знаю, — грустным голосом произнес Чекан. — Мудак какой-то, пугать меня взялся.

— Тебя пугать? Ты что, свой телефон налево и направо раздаешь?

— Да нет, этот номер только для своих, но голос незнакомый.

— С акцентом?

— Да нет, без акцента, по-русски говорил, мать его.

Я подумал, что тебя кто-то поприветствовать хочет, узнать, как ты жив-здоров, а тут." Видишь, пугать меня взялись!

— И ты что, испугался?

— Как видишь, нет, в штаны не наложил.

Михара грустно улыбнулся:

— Не все и здесь гладко. Видишь, пугают, достают.

Перебежал ты кому-то дорогу, взял, наверное, не свое.

И много?

— Ничего я не брал.

— А что говорят?

— Говорят, смерть за мной по пятам ходит и не спрячусь я от нее никуда.

— Это точно, — заметил Михара, — от смерти никуда не спрячешься, разве только в могилу. Она такая, — о смерти Михара говорил с нескрываемым уважением, так, как могут говорить о матери. — Ни стены, ни броня, ни лекарства, ни молитвы — ничто от нее не защитит.

Она придет. Ты знаешь, приходит она, Чекан, тихо, — и Михара посмотрел на мягкие с опушкой тапки. — Тихо приходит, как дым, и забирает твою жизнь или мою.

С ней, брат, шутки плохи.

— Ладно, хоть ты меня не пугай.

— Я не пугаю, а предостерегаю.

Настроение у Чекана испортилось, и он понял, что полоса везения в его жизни окончилась с этим звонком.

Как человек, который бежал по дороге и вдруг перед ним возник обрыв, причем в том месте, где раньше была прямая дорога. И обрыв глубокий, дна не видно, не перескочить, не обойти. Единственное, что можно сделать, так это развернуться на месте и тихо-тихо двинуться назад, перекроив свои планы.

Михара налил водки, посмотрел на Чекана.

— А ты, вижу, испугался, руки дрожат.