Андрей Воронин - Личный досмотр

По крайней мере, решил Шестаков, оценивающе разглядывая пытающегося незаметно улепетнуть пьянчугу, мужик довольно крепкий, и можно будет отвести душу, не опасаясь пришибить клиента с первого удара, как того эфэсбэшника...

Сержант настиг свою жертву на середине первого лестничного марша. Крепко схватив нетвердо ковылявшего вниз по пологим ступеням Комбата за рукав, Шестаков сказал, решив для разнообразил пренебречь формальностями:

— Куда торопишься, мужик?

— А чего я? — забубнил Комбат, делая слабые попытки освободиться. — Я ж ничего... Ну выпил пивка...

— Пивка? — с сомнением переспросил Шестаков.

— Пивка, пивка, — сварливым голосом повторил Борис Иванович. — Я — не ты, мне взяток не дают, только на пивко и хватает.

— Что? — задохнулся Шестаков. — Ты че сказал, уродина? Ты сам понял, че сказал, или нет?

— Ты мне прямо скажи, че те надо, — заплетающимся языком пролепетал Борис Иванович, становившийся пьянее с каждой секундой. — Может, дай, че ты хошь.

Он проиллюстрировал свои слова неприличным жестом и сильно качнулся, едва не свалившись со ступенек вместе с вцепившимся в него сержантом. Попутно подумалось, что, происходи дело во МХАТе или там в Ленкоме, его непременно освистали бы за отвратную игру. Оправданием могло служить только то, что он не кончал курсов актерского мастерства и действовал экспромтом, да и зритель, если честно, у него был самый непритязательный.

— Заткнись, тварюга, — сказал сержант Шестаков.

Он перехватил предплечье Комбата левой рукой, а правой весьма профессионально съездил ему по почкам.

— Ой, — сказал Борис Иванович. — Больно, блин.

Ты что, офонарел?

— А что, тебе не нравится? — удивился сержант. — У нас в Старом Осколе считается, что удар по почкам заменяет бокал пива. А разве у вас, в Москве, не так? Ты же любишь пиво, мудак?

Эти слова сопровождались новым ударом по почкам, и Борис Иванович снова болезненно охнул. Это действительно было довольно болезненно, поскольку в организме человека просто не существует мышц, которые могли бы эффективно защитить от целенаправленного удара по почкам.

— Сержант, — трезвым голосом сказал Комбат, — у нас, в Москве, принято за все платить. — и за пиво, и за все остальное.

— Пошевеливайся, — подтолкнул его Шестаков. — Заплатишь, не переживай.

— Слушай, командир, — возобновляя нетвердое движение вниз по ступенькам, заныл Комбат. — Может, разойдемся как-нибудь? Зачем это все надо: задержания, протоколы... Я товарища встречаю, он давно в Москве не был, заблудится еще...

— Шагай, шагай, — непреклонно "проворчал сержант. — Считай, что ты его уже встретил. Нечего было напиваться, если такой заботливый.

— Борис Иванович покосился на него через плечо и решил, что для верности следует наложить последний штрих. Он резко дернул рукой, вырывая рукав куртки из небрежного сержантского захвата, и сделал движение, словно собираясь сломя голову ринуться вниз по лестнице. Шестаков молниеносно поймал его за шиворот и сильно тряхнул.

— Куд-да, красавец? — весело спросил он.

Комбат тяжело вздохнул и обмяк, всем своим видом демонстрируя покорность судьбе. Под конвоем сержанта, продолжавшего крепко держать его за воротник, он вошел в дежурную комнату милиции. Здесь было накурено до такой степени, что висевший под потолком матовый шар светильника с зеркальной тарелкой-отражателем, казалось, плавал в мутно-желтом тумане.

Полировавший ногти за своим столом лейтенант и сидевший напротив него молодой сержант с красивым восточным лицом усиленно дымили сигаретами, ведя какой-то неторопливый разговор. Когда дверь дежурки распахнулась, оба подняли голову.

— О, — сказал смуглый сержант, — Андрюха опять с уловом.

Лейтенант зевнул, передвинул сигарету в уголок рта, отложил пилочку для ногтей и принялся зачем-то рыться в ящиках стола.

— Кто-нибудь видел, куда я бланки подевал? — спросил он.

— В нижнем ящике, — ответил Шестаков и чувствительно толкнул Комбата между лопаток. — Проходи, располагайся. Сейчас мы тебе все объясним — и насчет взяток, и насчет пива...

— Насчет каких взяток? — спросил лейтенант, выныривая из-под стола с бланком протокола в руке. — Он что, взятку тебе предлагал?

— Да нет, — сказал Шестаков. — Он у нас большой специалист по транспортной милиции и точно знает, что все менты берут на лапу.

Говоря, он неторопливо вынул из петли на поясе дубинку и поигрывал ей, стоя у Комбата за спиной.