Андрей Воронин: Личный досмотр

— Вот-вот, — не стал спорить Михеич.

— Впрочем, дело молодое, — легкомысленно сказал Багор. — В общем, скажи им, что мы через десять минут выезжаем. Гости уже прибыли, так что пусть приведут себя в порядок.

— Что я им, пастух? — буркнул Михеич, но Багор уже отключился.

Михеич почесал в затылке. Оттаскивать хозяйских охранников от дармовых баб он не любил: дело, как правило, не обходилось без матюков, а то и чего-нибудь похлеще. Впрочем, существовал способ решить эту проблему без особого напряга, и Михеич без излишних колебаний прибег именно к нему.

Войдя в свою комнату, он снял со стены старенькую двустволку, выставил ее в форточку и, недолго думая, выпалил в небо из обоих стволов. Не прошло и секунды, как по лестнице затопали босые ноги, и в комнату бомбой влетел Сапог, придерживая на животе сползающие джинсы.

— Чего тут? — вращая глазами, крикнул он. — Кто стрелял?

— Никто не стрелял, — сказал Михеич, выбрасывая из стволов стреляные гильзы. — Это гром гремел.

— Какой еще гром?

— Да тот самый, после которого креститься полагается, — благожелательно ответил Уваров и повесил ружье на гвоздь.

— Ну, Михеич, — покрутив головой, сказал Сапог, — ну ты даешь, козлина старый... Сам не гам, и другому, значит, не дам?

— Старшой ваш звонил, — спокойно ответил Михеич. — Выезжают они. — Он посмотрел на часы. — Уже, наверное, выехали. Хватит баб валять, у них товарный вид должен быть.

— Так бы сразу и сказал, — остывая, проговорил Сапог. — По-человечески...

— А ты помнишь, куда меня послал, когда я прошлый раз к тебе по-человечески пришел? — язвительно спросил Михеич — Да ладно тебе, — застегиваясь, протянул Сапог. — Завел свою волынку...

— В комнатах приберите, — строго распорядился Михеич, неприступно поджав губы. — Опять небось насвинячили.

— Не переживай, старый, — рассмеялся Сапог. — Мы только в одной...

— Всей кучей, что ли? — неодобрительно спросил Михеич.

— А чего? — пожал плечами Сапог. — Нормально.

— Тьфу на вас, — сказал Уваров.

— Темный ты, дед, — ржанул охранник. — Ладно, в следующий раз возьмем тебя с собой.., для расширения кругозора.

Он ушел, почесываясь и похохатывая, и стало слышно, как он покрикивает и распоряжается наверху, сопровождая слова сочными шлепками по голому телу.

— Сопляк, — негромко сказал вслед ему Михеич, хозяйственно убирая стреляные гильзы в ящик стола, специально предназначенный для этой цели.

Гости заявились через полтора часа целым кортежем. Впереди, поблескивая, катился личный «линкольн» хозяина, следом шли два черных «мерседеса», в которых, по всей видимости, прибыли собственно гости, а замыкал колонну микроавтобус с охранниками.

Михеич, глядя на это, почесал в затылке: судя по количеству охраны, разговор и впрямь предстоял серьезный. Среди людей, выгрузившихся из микроавтобуса, половина была Михеичу незнакома — похоже, это были охранники гостей. У Уварова екнуло сердце: если и эти вздумают осматривать дом и баню, то его песенка, можно считать, спета. Он с тоской оглянулся на причал — иначе как по воде уйти навряд ли получится. Охрана без лишних слов растянулась редкой цепью, окружив дом кольцом и перекрыв все подходы.

Вооруженные фигуры моментально растворились в лесу, и теперь был виден только один — иссиня-смуглый, со смоляной жесткой шевелюрой и совершенно нерусским, пугающе бесстрастным лицом, абсолютно незнакомый Уварову человек. Он обосновался на причале и замер там, словно превратившись в камень. Михеич, глядя на него, украдкой перевел дыхание: осматривать постройки вновь прибывшие не стали.

Гости тоже были интересные. Один из них не придумал ничего умнее, как приехать сюда в парадной генеральской форме. Михеич едва удержался, чтобы не пожать плечами, подумаешь, велика птица — генерал-майор! Лицо у генерал-майора было молодое, жирное и не слишком умное, из чего Михеич, живший на свете не первый день и насмотревшийся на генералов и в форме, и без, и вообще голышом, сделал вывод, что генеральские погоны этот клоун получил совсем недавно и еще не успел натешиться своим приобретением.

Второй гость был одет в штатское, причем по самому высшему разряду, но обмануть Михеича было не так-то просто: крахмальная грудь рубашки и черный галстук-бабочка слишком резко контрастировали с обветренным и загорелым почти до черноты лицом, обрамленным бородой цвета воронова крыла. Ручищи у этого типа были огромные, мосластые, тоже обветренные и загорелые, дорогой костюм сидел на нем мешком, и без всяких очков было видно, что это лицо некоренной национальности больше привыкло бегать по горам с автоматом, чем ездить в гости к культурным людям. Михеич, увидев его, даже зажмурился от удивления меньше всего он ожидал встретить такое диво в загородном доме хозяина.