Леонид Влодавец - Большой шухер

Лида и Лариса, конечно, тоже ощутили перемену. Не заметить было невозможно. Вначале было что-то дрябленькое, мятое, почти не тревожащее и не возбуждающее. Теперь же по их ногам скользило нечто упругое, твердое, крупное… А они уже знали цену этой штуке. Правда, вслух пока ничего не сказали. Обменялись хитренькими усмешечками, которые Эля, увлеченная работой банщицы, не удосужилась заметить.

— Теперь еще чуть-чуть по лопаточкам, по позвоночнику, по бокам… — Эля уже откровенно прижалась курчавым передком к ягодицам Олега, которые были наискось пересечены зарубцевавшимся шрамом, со следами от швов, и не столько терла юноше спину, сколько сама старалась потереться о него покрепче. Это распаляло ее, заставляло шумно дышать, и ее возбуждение заразило остальных. Лида и Лариса потеснее придвинулись друг к другу, покрепче прижали к себе Олега, сгоравшего от невольного стыда и моря тех неизведанных ощущений, которые наползли на него со всех сторон вместе с этими тремя нежными голенькими телами.

— Не надо больше, — пробормотал он, — это уже не шутки…

— А мы и не шутим, — жарко шепнула Эля, наползая на него сверху и подсовывая ему ладони под живот. — Мамочки! Вскочил!

— Ну и что? Не трогай… — почти простонал Олег, хотя сделал это вопреки собственному желанию. — Это он сам, я не виноват…

Дружный хохот из трех девчачьих глоток — реакция естественная. Эля легко перевернула Олега на спину, глянула в его не на шутку испуганные глаза.

— Тебе молиться надо, понимаешь? Жизнь вернулась, а ты испугался.

— Так еще страшнее… Я уже совсем смирился, понимаешь?

— Да, может, и так. Только ты теперь живой, совсем живой. И тебе надо жить… — Эля тяжело дышала, глаза стали мутными и жадными. — Иди ко мне!

— Ой, ты ж его утопишь! — воскликнула Лида, увидев как Эля встает на колени, а затем опускается верхом на Олега.

— Поддержите его, дуры! — в то время как Лида с Ларисой уложили Олега поверх себя, Эля, слегка подправив пальцами высунувшийся из воды вожделенный предмет, с истомным вздохом впихнула его куда следует.

— Ну и бесстыжая же ты! — с явным восхищением вымолвила Лариса. — Я бы так не смогла…

— Сейчас сможешь… — пробормотала Эля, откинула голову, зажмурилась, сноровисто качнулась раз, другой, третий… Олега и девчонок окатило волнами, вода плеснула на пол.

— Дурдо-ом… — пролепетала Лида. — Психованная! Лариска, давай вылезем, у ней шарики за ролики заехали.

— Сидеть! — прикрикнула Эля и в то же мгновение опустила в воду обе руки.

— Ой! — Лида и Лариса пискнули, но ловкие пальцы Эли проворно очутились у них между ногами…

— Совсем сдурела?! Крыша поехала?! — но вырваться они не могли да и не очень стремились. Потому что Элины пальчики повели себя так ласково, так возбуждающе-нежно, что девчонки притихли, расслабились и прикрыли глазки. Теперь с трех сторон Олег слышал сдавленное тяжкое дыхание. Со всех сторон его облепила страстная женская плоть. Его-то, который еще никогда и ни разу.

— Бордель какой-то, — вымолвил Олег, ощущая, как Эля, вращая бюстом гладит его исхудалую грудь пышными мячиками. — Все сон и бред. Этого не может быть… Но хорошо-о…

— Может! Может! Может! — сквозь зубы выкрикивала распаленная, полубезумная Эля. — Ой, ма-а-а-а!

Она упала Олегу на грудь, ее губы заметались по его лицу, и, корчась поверх всех тел, застонала:

— Олежек! Миленький, прости! Прости! Прости, что только сейчас! Прости, ради Господа Бога!

— За что? — тихо прошептал Олег. — Мне не за что прощать. Потом она на несколько секунд притихла, целуя то Олега, то девчонок, уже с большей нежностью и меньшей страстью. Ладони плавно гладили то шрамы на теле Олега, то грудку Ларисы, то щечку Лиды… Но это вновь разогрело ее. Эля вновь было закачалась, но тут ее что-то осенило. Озорной, если не сказать, бесовский огонек вспыхнул у нее в глазах. Она приподнялась, освободила Олега, подхватила его под мышки и усадила себе на колени.

— Ну, Лариска? Может, попробуешь? Олежек, милый, ты ведь не кончил? Трахни ее! Ну пожалуйста…

Лариса этот вызов не приняла. Она решительно вылезла из ванны и сказала:

— Можете психовать как хотите. А меня тут больше не будет…

— А мне можно? — это совершенно неожиданно произнесла тихая, скромная Лида. Очень смущенно, но с большим желанием.

— Не надо. Это уже просто разврат и все, — сказал Олег сердито. — Унесите меня отсюда. Хватит этой срамоты. Остыньте девчонки. Хватит сумасшествия, а? Ведь это все не настоящее понимаете? Дурацкая игра какая-то!