Павел Захаров - Общий враг

– Я сейчас приеду… Никуда не уходи.

Как он добрался до дома друга, Бойченко не помнил. Одна мысль билась в голове, мысль, которую он уже не пытался отогнать, как в первый момент, – Витька Половцев, его друг, мертв.

– Витя три дня не звонил. Как уехал, а так каждый день… – Сергей сидел на диване рядом с Машей и судорожно пытался найти хоть какие-то слова утешения, а рассказ жены друга о том, что случилось, то и дело прерывался слезами, – А тут нет звонка и нет… Я не сильно волновалась, ну я же понимаю, работа у него там… сложная… Позвонила на третий день сама в посольство, а там сказали, что ничего сказать не могут, потому как не знают…

– С-с-с-суки… – со свистом выдавил из себя Бойченко…

– …А утром сегодня в новостях говорят, что в Багдаде погибли… несколько сотрудников российского посольства… Как раз три дня назад… Три дня молчали… Я как услышала, так все поняла сразу. А днем позвонили… с работы… тут… начальник… Сказал, что… – Маша закрыла лицо руками, не в силах справиться с эмоциями. – Я… Я не знаю, что делать… Сережа, я не знаю, что делать…

– Какой… Какой номер? Откуда звонили?

Маша махнула рукой на мобильник, лежащий на полу.

Сергей присел рядом с женщиной.

– Я посмотрю… – полувопросительным тоном произнес он, нажимая на кнопки аппарата, – так… журнал звонков, входящие… Этот? С «семь-три-ноль» с «пять-пять» на конце?

– Я не знаю…

Маша вытирала руками слезы, без остановки текущие из глаз, а потом, не в силах сдержаться, снова всхлипнула и обняла Сергея за плечи.

Сергей гладил ее по спине, стараясь успокоить, сам такой же потерянный и беспомощный. В другой руке он держал телефон. Смотрел на экран и запоминал номер того, кто сообщил жене друга, что она теперь – вдова.

Бойченко ходил по кухне, открывая дверцы шкафчиков в поисках аптечки. Он хотел налить Маше валерьянки. Наконец аптечка была найдена и в стеклянный стакан одна за одной упали три десятка капель. В тот момент, когда Сергей протянул лекарство Маше, зазвонила его трубка. Вытащив телефон из кармана (номер начинался на «семь-три-ноль», заканчивался на «пять-пять»), Бойченко даже немного оторопел, глядя на пиликающий в ладони телефон. Маша, подняв красные заплаканные глаза, удивленно смотрела на Сергея, не понимая, почему тот не отвечает на звонок. Телефон пропиликал, наверное раз десять, и умолкать не собирался. Звонивший, похоже, был уверен в том, что Сергей, в конце концов, снимет трубку. Так и произошло.

– Да… – телефон прижат к уху.

– Сергей Дмитриевич… – спросил на том конце сухой мужской голос. Собеседник вряд ли сомневался в том, что к трубке подойдет кто-то другой. Уточнение было формальным.

– Да.

– Нам надо поговорить.

В круге света, отбрасываемом настольной лампой с зеленым абажуром, были видны только руки собеседника. Остальное скрыто тенью – отчетливо был виден силуэт на фоне тяжелой портьеры, сквозь которую все-таки пробивался свет из-за окна – на улице светило яркое солнце. Большой лакированный стол… Мебель… Набор письменных принадлежностей… Все выглядело довольно просто, но Бойченко не сомневался, что такая «простота» – это так, для отвода неопытных глаз. Руки собеседника тоже были не из простых. Угадывалось внимание к ним хозяина. Раз в неделю маникюр, массажи, ванночки, кремы и прочие лосьоны… Из-под рукава пиджака, тоже, надо сказать, купленного не на «Черкизоне», осторожно выглядывал край корпуса часов. Золотых. Бойченко невольно взглянул на свои руки. Сбитые костяшки, куча мелких шрамов и порезов. Какие-то из них Сергей помнил, какие-то уже стерлись из памяти, но остались на ладонях – как напоминание о дорогах, которые он уже прошел, о дорогах, сложившихся в его собственную линию жизни.

Пауза затянулась. Бойченко сидел на стуле, услужливо выдвинутом помощником или ассистентом, или, хрен его знает, референтом этого, главного, сидящего напротив.

Помощник забрал Бойченко в месте, которое назвали по телефону, и привез к неприметному зданию, находящемуся где-то во дворах старого Арбата. Потом был долгий поход по пустым коридорам, по лестнице вверх, по лестнице вниз, кодовый замок на панели, еще один длинный коридор и вот – кабинет с сидящим за столом неизвестным.

Бойченко разглядывал утопающий в тени кабинет, в который его привели и молчал. Сергей решил, что раз его позвали, то пусть сами первые и начинают. Сам-то он всегда успеет задать нужные ему вопросы. Но и сидящий по ту сторону стола не торопился. Перелистывал и перекладывал три или четыре листа, лежавших перед ним… Сергей был прав – первым тишину нарушил хозяин кабинета. Голос был немного скрипучим.