Пётр Разуваев - Русский калибр (сборник)

— Что будем делать? — спросил Дмитриев, с неодобрением взиравший на почти пустую дорогу. Лишь редкие грузовики пролетали по ней в этот ранний час. Мы сидели в придорожных кустах, восстанавливая силы и вырабатывая стратегию и тактику.

— Путешествовать, — ответил я. — Вы никогда не катались «автостопом» по любимой и необъятной Родине?

Он с большим недоверием взглянул на меня, потом с той же миной на лице осмотрел свой костюм. Большой разницы не наблюдалось, оба мы были ободранными и грязными до безобразия.

— Честно говоря, я бы таких пассажиров не взял, — предельно вежливо заметил он.

— А если вам показать пистолет? — поинтересовался я.

— Тогда это грабёж, а не путешествие. Нам есть что терять? — Похоже, что моё общество влияло на него не самым лучшим образом.

— По-моему — нечего, — ответил я. Он кивнул, соглашаясь.

— Мне тоже так кажется. Работаем по стандарту? Я ложусь поперёк шоссе, а вы убеждаете водителя, хорошо? У вас это должно получиться более… доходчиво.

— Хорошо, — согласился я. — Да, Виталий Борисович… Я давно хотел извиниться за вчерашнее недоразумение. И с пистолетом, и с телефоном. Людям свойственно ошибаться. Вы уж не держите зла…

— А, бросьте, — широко улыбнувшись, махнул рукой Дмитриев. — Кстати, мне начинает нравиться ваш стиль. Абсолютно непрофессионально, разумеется, но сама наглость потрясает. И, что характерно — действует ведь! Как вам это удаётся?

— Фамильная тайна, — раздуваясь от гордости, объяснил я. — Главное — бить первым. И не промахиваться.

Захват машины проходил в лучших традициях жанра. Дмитриев, кряхтя, разлёгся на дороге, и это жалкое зрелище не оставило равнодушным водителя старенького «Фиата». Он остановился, вылез из машины и уже почти приступил к оказанию первой помощи, но тут Дмитриев внезапно ожил и саданул незадачливого автолюбителя по голове, отправив его сознание прогуляться. Я подбежал, когда всё уже закончилось. Убедившись в том, что водитель остался жив, и оттащив его в кусты, я ненавязчиво поинтересовался у майора причинами столь негуманного поведения. Ответ был прямым и обескураживающим:

— Вы бы знали, как от него воняло луком, Дюпре… Я ещё не сильно его ударил.

Умылись мы на ближайшей заправочной станции, в туалете, оборудованном на все случаи жизни. Поскольку машина нам досталась отнюдь не роскошная, никто из зевающих служащих заправки не обратил на нас внимания. Мало ли какие чумазые личности передвигаются в такое время по дорогам. Затем мы вернулись в машину и в той же спокойной и невозмутимой манере доехали до Милана. Уже вовсю светило солнце, и в его тёплых лучах городские улицы просыпались, на глазах наполняясь машинами, трамваями, пешеходами. Полицейскими. Первый раз, увидав карабинеров, мы с Дмитриевым, не сговариваясь, полезли за оружием. Терять особо было нечего, а силовое решение проблем начинало входить в привычку. Но пригревшиеся на утреннем солнышке служивые проводили наш «Фиат» ленивым взглядом и, отвернувшись, тут же забыли о его существовании. Юные и длинноногие итальянки интересовали их гораздо сильнее.

Бросив машину возле церкви, мы прошли свежим, по-утреннему радостным парком и оказались там, откуда вчера вечером стартовала наша экспедиция. Тёмно-вишнёвый «Мерседес» по-прежнему стоял в маленьком переулке, близ Via Molino della Armi. Вместе со всеми нашими пожитками.

Переодевшись в чистую одежду и с наслаждением закурив, я не без интереса наблюдал за тем, как ведёт себя мой напарник. С большим чувством, толком и расстановкой Виталий Борисович проверил свой пистолет, «Heckler & Koch USP Compact», и аккуратно разместил его в плечевой кобуре. После чего повернулся ко мне, всем своим видом демонстрируя готовность к подвигу. Шелуха цивилизации слетала с него крупными кусками.

— А давайте ограбим банк? А, Виталий Борисович? — спросил я, имея перед собой цель шаловливую и паскудную. Уж очень смешно было смотреть на новоявленного Рэмбо. Он, однако, насмешки не заметил и отреагировал на удивление чётко:

— Какой? — Я понял, что мне осталось лишь назвать адрес. И нам придётся грабить этот банк. Клиент дозрел.

— Шутка. Извините, — поспешил я разрядить ситуацию. — Вы не напрягайтесь так, Виталий Борисович. Это всё — проходящее. Искусство вечно. Лучше помогите мне разобраться со стратегией…

И я вкратце рассказал ему всё, что знал сам об этой истории. Раз уж судьба связала нас, пусть она и развязывает. Ему от меня теперь деваться некуда, а человек он, похоже, неплохой. Сыграем дуэт, авось получится.