Пётр Разуваев - Русский калибр (сборник)

Выход в парк я нашёл легко, ещё проще оказалось открыть замок, ключи просто лежали рядом на полке. Снаружи, сразу у дверей, расположились вольеры с собаками. Судя по доносившимся оттуда звукам, содержали в клетках отнюдь не болонок. И сидели бедняжки на жуткой диете. Оставалось только радоваться, что вся эта гавкающая и рычащая компания находится за забором, а не вне его. Только кросса наперегонки с голодными волкодавами мне не хватало.

В парке сейчас никого не было. Легко передвигаясь от дерева к дереву, я добежал до высокого забора. Три метра — пустяк, если, конечно, хотя бы в общих чертах представляешь, как это делается. В своё время я учился преодолевать и не такие препятствия. Оказавшись на той стороне, я сразу же рванул в сторону холма, на котором, по идее, меня с нетерпением ожидал Дмитриев. У него был прибор ночного видения, у меня — нет, поэтому он заметил меня первым. Очевидно, майору стало одиноко на вершине, или же у него закончились боеприпасы. Хотя нет, последнее — вряд ли. За всё время, пока я упражнялся в человеколюбии внутри дома, я лишь дважды заметил следы от его попаданий. Сочетание зажигательных патронов с обстановкой комнат создавало эффект мгновенный и ослепительный. С автоматом в руках майор выскочил мне навстречу. Мы сошлись вплотную и… остановились. Он с недоумением смотрел то на меня, то куда-то за мою спину, силясь, по всей видимости, разглядеть пленённого Давида. Наконец до него дошло, что я стою перед ним в гордом одиночестве.

— Ну и — что? — спросил он, явно ни черта не понимая.

— Ну и — всё, — столь же глубокомысленно ответил я. — Графиня с изменившимся лицом бежит к пруду… Делаем ноги, генералиссимус, сейчас нас многие будут хотеть.

Он собирался спросить что-то ещё, но передумал и, махнув рукой, последовал моему примеру. Около трёх километров мы бежали молча. Наконец я счёл, что мы уже достаточно отдалились от театра военных действий. И, выбрав кочку помягче, с удовольствием на неё свалился. Дмитриев, тяжело дыша, рухнул рядом.

— Что… Что всё это значит? — не успев отдышаться, спросил он.

— Давида там не оказалось. Я перекрошил полдома в мелкий винегрет и обшарил вторую половину. Может быть, он там и был. Но сейчас его нет. Что ещё вас интересует? — деликатно осведомился я.

— Как мы будем отсюда выбираться? — выдохнул майор, и я невольно восхитился. Вот что значит — аналитик! Зрит в корень мужчина, не разменивается.

— Сейчас попробуем, — пообещал я. Слава Богам, номер Паолы я помнил наизусть. А трубку сотового телефона догадался захватить в разгромленной аппаратной. Пока ещё не улеглась суматоха, и они не успели взяться за ум, этой связью вполне можно было пользоваться. Хотя потом девочке придётся сменить номер. Паола ответила сразу же, будто ожидала моего звонка. Собственно говоря, так оно и было.

— Андре? Где вы? — быстро спросила она.

— Возле дома. Километрах в трёх от дороги, — я понимал, что нам не до приветствий.

— Какой дороги? Той, что ведёт к поместью?

— Да. Если постараться, то минут через пятнадцать мы будем на ней. Кто-то сможет нас забрать?

— Да, конечно, только постарайтесь не задерживаться. Из дома уже звонили в полицию, скоро здесь начнётся светопреставление. Мы будем ждать вас возле второго от дома поворота. Быстрее!

Вот в этом она была права. Весьма красноречиво посмотрев на своего спутника, я молча встал с земли и потрусил в сторону предполагаемого места встречи, постепенно наращивая скорость. Дмитриеву ничего не оставалось, как двинуться вслед за мной.

Что означало её «мы», я понял, едва кортеж из нескольких машин поравнялся с небольшим камнем, на котором я восседал в ожидании спасителей. Нам с майором удалось опередить их минут на пять, и я даже успел закурить единственную целую сигарету, оставшуюся в изломанной пачке «Benson & Hedges». Хороший, кстати, табак. Душистый.

Из первой и последней машин как горох посыпались вооружённые люди, а из второй… Один из «костюмов» услужливо придерживал дверцу, в то время как синьорина Бономи лично вышла поприветствовать своих героев. Впрочем, настроение у неё было так себе, на «троечку».

— Почему вы не отвечали на звонки? — сразу же, с места в карьер набросилось на меня «чудное видение».

— Ммм… По ряду причин… — уклончиво ответил я.

— Вы могли погибнуть, вы это понимаете? — зло сказала она.

— Естественно. Что тут непонятного? И к чему, собственно, такая патетика?

— Да нет же, Андре! Вы зря всё это делали! Наблюдатели сообщили, что Давида вывезли из дома на вертолёте, и было это в восемь часов вечера. Вы ещё только подъезжали сюда, а его уже не было в доме. Я приказала предупредить вас, но… Вы не отвечали… А о ваших планах никто не знал.