Пётр Разуваев - Русский калибр (сборник)

— Вы мне не верите? — спросил я у него.

Он встал и отошёл к окну. Достал трубку, взял с мраморного подоконника банку с табаком, долго возился с нею. Наконец закурил, выпустив ароматный клуб дыма. Посмотрел на меня.

— Наверное — верю, — нарушил он затянувшееся молчание. — Во всяком случае, мне почему-то хочется вам верить.

— А Кольбиани? Стеннарду?

— Нет, — мягко ответил он. — Им — нет. Я знаю, чего они хотят от меня. И знаю, чего они боятся. Это так просто.

— Вы понимаете, чем всё это может закончиться? — спросил я осторожно. Как-то так получилось, что эту тему мы затрагивали впервые.

— Я понимаю, чем всё это должно закончиться, — улыбнулся Давид. — Видите ли, Андре: в деле, которым я всю жизнь занимаюсь, существует некий предел информированности. Чем выше твоё положение, тем более далёк этот запретный порог. Но переступать его не позволено никому. А я даже не заметил, как проскочил эту отметку. И теперь моей смерти желают все. Это не значит, что я хороший, а они плохие, просто так повернулась ситуация. Чьи-то действия повлекли за собой цепную реакцию, и, чтобы остановить её, надо чем-то жертвовать. Моя жизнь нарушила равновесие, и мне нужно уйти.

— Просто уйти? Даже не попытавшись что-то изменить? Займите более высокое положение, и вам простят то, что вы знаете, ради того, что вы сможете? Нет?

— Нет, Андре. То есть это возможно — теоретически. Но — «теория, мой друг, суха…».

— «Но зеленеет жизни древо», — мрачно закончил я.

— Да, именно так. Я не хочу ничего менять. А кроме того… я болен. В любом случае мне осталось жить не больше года. Причём смерть может оказаться очень… длительной. А это не слишком приятно. Так что уж лучше погибнуть от пули моего бывшего компаньона.

Я задумался. Это была вторая новость за сегодняшний день. Первая показалась мне бесполезной, а эта… безрадостной. Я понимал его, но что это меняло? Когда умирает хороший человек, на одного хорошего человека в мире становится меньше. Это данность. А всё остальное, все эти фатализмы, идеализмы, рационализмы — всего лишь теории. Не более того.

— Я вижу, у вас испортилось настроение, — обратился ко мне Давид. — Это я виноват. Не нужно было вам говорить. На самом деле всё это ерунда, забудьте, я вас прошу.

— Расскажите мне, почему всё это произошло? — неожиданно для самого себя вдруг выпалил я. Микрофоны вокруг десятками, это, конечно — да. С другой стороны — что нам скрывать друг от друга? А уж от Стеннарда со товарищи — тем более. Давид удивлённо посмотрел на меня и подошёл поближе. Сел в кресло напротив. Вежливо наклонив голову, попросил:

— Если вам не трудно, Андре… налейте мне немного джина. Пожалуйста.

— Сколько льда? — спросил я, поднимаясь и подходя к бару.

— Не нужно льда. И тоник тоже не нужен. Мне нравится чистый джин, — он взглянул на меня и добавил, словно извиняясь: — С детства люблю запах можжевельника…

И, через небольшую паузу, продолжил:

— Всё началось достаточно давно. Видите ли, друг мой, меня всегда более интересовал процесс, нежели результат. Поэтому, когда мне предлагали участвовать в интересной сделке, я, как правило, не отказывался. Так они меня и поймали. Помните, в 1986 году был скандал с двумя банками, принадлежащими BCCI? Город Тампико, Флорида, дело об отмывании «кокаиновых денег». Нет?

Я отрицательно покачал головой. В то время меня волновали совсем другие проблемы.

— Ну, неважно. Словом, тогда всё и началось. Официально все лавры достались таможенной службе США, но вряд ли это так на самом деле. Во всяком случае, на меня тогда вышли люди из ЦРУ. По закону они не имеют права действовать внутри страны, но это только видимость, сказка для налогоплательщиков. У них были все материалы по моей деятельности за несколько лет, и их с лихвой хватало на пожизненное заключение. Я согласился на всё, что они предлагали, и начал работать на них. Тогда мне было интересно. Операция прошла идеально, и на какое-то время меня оставили в покое. Но в конце восьмидесятых они вновь появились на моём горизонте. Я уже активно работал с Россией, или нет — в те годы это был ещё Советский Союз. Удивительная страна! Чрезвычайно богатая и совершенно дикая. Вы не поверите, но я заключал сделки на миллионы долларов, давая взятки в пару тысяч! Впрочем, это всё быстро закончилось… Мне предложили организовать большую сеть по перекачке денег через Россию. Кстати — предложение пришло из Лэнгли, но передал его мне господин Дюпре. Ваш отец, Андре…