Владимир Князев - Игра втемную

— Да, — сам не зная, почему, соврал Шурик, — при штабе служил. А там, рядом офицерский тир. Вот и постреливал понемногу. Свободного времени хватало.

— Ага, — кивнул старик, — и на звук, тоже?

— Нет, конечно. Это как-то само собой происходит. Инстинкт самосохранения, что ли.

— Ну да. Ну да. Отличать север от юга и по следу идти, тоже в штабных коридорах научился? Ты, конечно, ничего мне можешь не рассказывать. Я в твои дела не лезу. Раз Женька сказал, что вы друзья, то мне этого достаточно. Кроме того, скажу честно. Понравился ты мне. Душа у тебя нараспашку. Только, по-моему, пацанячьей бесшабашности слишком много. Погубит она тебя, если не повзрослеешь. Я повидал в жизни всякого. Да и сам в юности был сорви-голова. Так из-за этого, мне пару раз крылья подрезали. А в 39-м, за малым, лоб зеленкой не намазали. С тех пор я остепенился. И, как видишь, жив-здоров до сих пор. Чего и тебе желаю. А насчет тира, будем считать, ты соврал, а я поверил. Забудем про это. Наливай, что ли, по чайку…

…В ущелье они спустились под вечер. В поселке царила невообразимая суета. Люди кричали, бегали с фонарями, керосиновыми лампами, факелами. Не надо было быть семи пядей во лбу, чтобы понять: случилось что-то очень плохое. Шурик вцепился в ружье и произнес только одно: «Мишаня!». Потом, опрометью бросился к дому Женьки Звягина. Возле забора мялись селяне и громко переговаривались друг с другом. Растолкав их, Шурик вбежал в открытую настежь входную дверь. Внутри, помещения, как будто ураган пошел. Все было перевернуто вверх дном. Мебель поломана. Ее обшивка вспорота. Посуда перебита. В воздухе кружились перья из разорванных подушек. На залитом кровью диване лежал Звягин с посиневшим лицом и хрипел, пуская розовые кровяные пузыри. По комнате бегал Пантелеич и орал в трубу телефона:

— Я сказал, что мне срочно нужен врач! У меня огнестрел. Пробито легкое… А мне плевать, что все уже разошлись по домам. Вы понимаете, человек умирает!.. Да хоть на вертолете… — председатель отключил телефон, — Ублюдки! У них, видите ли, рабочий день закончился.

Рядом, в ужасе вытаращив глаза, в полуобморочном состоянии, на полу сидела местная медсестра и монотонно повторяла:

— Он задыхается. Я не знаю, что делать. Он умирает…

Оттащив бесполезную девицу и усадив ее на стул, Шурик подошел к Звягину, разорвал на нем рубаху и осмотрел рану.

— Черт, плохо дело.

На правой стороне груди раненого зияла черная дыра. Из нее медленно сочилась алая кровь, уже пропитавшая насквозь тряпки, которыми кто-то пытался ее остановить. Звягин прерывисто, со свистом, дышал, закашливался. При каждом приступе, он судорожно хватался за покрывало, на котором лежал. Глаза были закрыты.

— Вы кто? — Шурик обратился к Пантелеичу.

— Я председатель всего этого безобразия, Яков Пантелеевич.

— Замечательно. Вы могли бы мне помочь? От медсестры толка не будет.

— Разумеется, но как?

— Мне срочно нужен спирт и что-то наподобие вазелина. В аптеке должно быть что-нибудь. Да, еще вата, бинты и лейкопластырь. Организуйте это и побыстрее. Пожалуйста! — Пантелеич, как новобранец, получивший приказ, выскочил из дома.

Шурик подобрал с пола одно из разбросанных полотенец, набрал ковш чистой родниковой воды и омыл рану. Звягин, практически, уже не дышал. Тихий астматичный свист вырывался из его легких. Примчался Пантелеич.

— Я все принес. Только спирта не было. У Савельевны взял чистейшего самогона. Подойдет?

— Подойдет. Дайте мне еще чистый полиэтиленовый пакет.

Шурик обработал самогоном рану. Женька застонал.

— Ничего, братишка. Потерпи немного. Мы с тобой не в таких передрягах побывали. Сейчас станет лучше, — он обильно и аккуратно обмазал тело вокруг пулевого отверстия вазелином. Накрыл сверху пакетом и туго перебинтовал грудь. Доступ воздуха в легкие через дыру прекратился, и Звягин задышал ровнее, — Уберите здесь все, — Шурик протянул медсестре окровавленные тряпки. Она взглянула на них, закатила глаза и, не сказав, даже «ох!», она упала, потеряв сознание. Шурик сплюнул с досады. Звягин пошевелился.

— Шурик, — еле слышно произнес он, пытаясь улыбнуться.

— Тихо, дружище. Не разговаривай. Береги силы. Они тебе еще понадобятся.

— Да-да, — Женька сглотнул, — Мишка… Они его… На нас напали… Мы были на источнике… Я не успел… Они меня… Они забрали Мишку…

— Я все понял. Молчи, — медсестра пришла в себя, — А, Вы снова с нами. Это кстати. Проследите за больным, пока приедет помощь. Дайте ему пару таблеток анальгина, и если попросит, немного напоите. От него не на шаг. Головой отвечаете, — Шурик сурово посмотрел на девушку. Она робко кивнула, — Яков Пантелеевич, я могу с Вами поговорить?