Валерий Горшков - Хищники

— Пожалуй, мне тоже достаточно. Пора освежиться, — спокойно сообщил Лескович.

За ним последовали и Маркелов с Решетовым. Наплескавшись вволю, компаньоны вернулись в круглую комнату. За время их отсутствия здесь кое-что изменилось. Стоявшие возле стен диваны были сдвинуты в форме буквы «П», а между ними находился столик, на котором Маркелов увидел по меньшей мере с десяток различных холодных закусок — от ломтиков нежно-розовой лососины до соленых фисташек в стеклянной пиалке. Рядом со столиком стояла небольших размеров холодильная камера с несколькими сортами чешского пива. Верхний свет был погашен, зато зажглось разноцветное боковое освещение. В результате фонтан и фигура Самсона стали казаться Маркелову чем-то воздушным и прозрачным. Лишь убаюкивающее журчание воды говорило об обратном. Атмосфера очень напоминала зал роскошного ночного клуба, специально заказанного для закрытого мужского банкета.

— Ну скажите мне, разве может быть после бани что-нибудь лучше ледяного пива, копченой лососины и соленых орехов? Как считаешь, Николай? — Умиротворенный парилкой и водными процедурами, Лескович снисходительно похлопал волосатой рукой Маркелова по плечу, и на его губах заиграла самодовольная улыбка.

— Не знаю, — Маркелов пожал плечами. — Я пью пиво все больше с черными сухариками, натертыми чесноком...

— Да?! — воскликнул развалившийся рядом Феоктистов. — Надо попробовать! Кирилл Аркадьевич? — Юрист умоляюще посмотрел на босса, а Маркелов подумал, что в этот момент Решетов очень похож на псину, вымаливающую у хозяина свежую косточку.

Словно из-под земли рядом со столиком появился тот самый детина с пистолетом под мышкой, который разливал водку в кабинете наверху. Он выжидательно уставился на Лесковича.

— Ну что, девочек привезли? — лениво поинтересовался босс.

— Переодеваются, босс, через пять минут будут готовы.

— Ты им все объяснил?

— Все. Они согласны. Деньги уже заплачены. Что-нибудь еще нужно?

— Скажи на кухне, чтобы приготовили черные сухарики с чесноком для моих гостей. И быстрее. А теперь открой нам пиво и проваливай.

— Шеф, сегодня что-то новенькое, как я понимаю? — спросил Решетов.

— Спроси у того, кто сидит справа от тебя, — отмахнулся Лескович. — Это он организовал варьете.

— Да, девочки, скажу вам, экстра-класс! — Феоктистов взял со стола запотевшую бутылку, налил полбокала, отхлебнул пива и почесал подбородок. — Они из Риги, сейчас гастролируют в Питере, в клубе «Эльдорадо». Шоу-балет «Леди Найт». Мы с женой недавно ходили. Зажигательное, скажу вам, зрелище! Ну вот я и решил пригласить их на деловую встречу с нашим новым компаньоном из фонда. Чем, собственно, они отличаются от обычных мочалок? Разве что ценой?

— Значит, варьете будем смотреть? — с подначкой спросил Решетов, медленно потягивая пиво.

— Для начала — да, — уточнил, похотливо улыбаясь, Феоктистов. — А потом и все остальное...

— Прямо здесь? — спросил Маркелов как можно непринужденней и взглянул на молча жующего фисташки Лесковича. Тот лишь кивнул, не вдаваясь в подробности.

— Ты не стесняйся, Николай, у Кирилла Аркадьевича здесь все есть, — хохотнул Решетов, — номера и так далее! Даже сортир с подогревом! Правильно я говорю, шеф?

— Ты слишком много говоришь, дорогой мой, — урезонил юриста Лескович. — Наверно, профессиональная болезнь. Как у Жирика.

— Куда уж мне до него! — отозвался Решетов. — Я так, просто погулять вышел.

Снова появился детина в твидовом пиджаке. На этот раз он аккуратно поставил на стол стеклянную пиалку с горячими, натертыми чесноком сухариками.

— Запускай, — бросил Лескович, откидываясь на мягкую спинку дивана.

В следующую секунду свет в комнате стал стремительно меркнуть, одновременно на полную яркость зажглись освещавшие золотистый фонтан огни. И вдруг, проскочив в полуприкрытую дверь как порыв легкого ветерка, на импровизированной сцене появилась невысокая стройная блондинка в полупрозрачном газовом пеньюаре. Ее шоколадный загар резко контрастировал с белоснежной синтетической тканью, изящное упругое тело было столь совершенно, что Маркелов невольно залюбовался.

— Теперь представляете, что я почувствовал, когда впервые ее увидел? — Сдавленный шепот Феоктистова потонул в первых аккордах наполнившей комнату нежной классической музыки. Девица не секунду застыла, вытянув вверх руки и подняв к потолку лицо, а потом начала ритмично двигаться в такт музыке. Изгибаясь всем телом, она демонстрировала такую поразительную гибкость, словно напрочь была лишена суставов. В движениях танцовщицы читалось что-то удивительно знакомое, но Николай все никак не мог сообразить, что именно. И лишь через некоторое время он понял — девушка исполняет танец огня. Таков настоящий профессионализм — способность передать движениями тела знакомые человеку образы. Этой хрупкой, изящной, почти невесомой девушке такая задача оказалась под силу.